Традиция изображения обнаженного женского тела, несомненно, является одной из первостихий живописи и скульптуры.
Для древнего человека именно в женском теле воплощалась сама природа (Natur) с ее таинством жизни. Не случайно и поныне в русском изобразительном искусстве модель, позирующая художнику обнаженной, называется натурщицей. Симптоматично и то, что изображение обнаженного тела в австрийской и немецкой живописи называется актом (Akt) – действием, как в театре, по контрасту с остановленной жизнью, натюрмортом (Stil-leben), где речь идет отнюдь не о стилизованной или стильной жизни, а как раз об изображении безжизненных предметов.
Обратим внимание читателя и на то, что по мере деполитизации актовой живописи и скульптуры женщины изображаются намного чаще, чем мужчины. Своего рода кульминацией этого развития, конечно, является фотография.
Когда я узнал от директора «Кунстхалле», художественного музея г. Кремса, г-на Карла Айгнера, что вслед за крупнейшей в последние десятилетия зарубежной выставкой русских реалистов (НВЖ писал о ней) и шикарной экспозицией Поля Клее запланирована самая значительная в истории Австрии ретроспектива творчества Хельмута Ньютона, величайшего акт-фотографа ХХ века, то, конечно же, при первой возможности поехал в этот чудный город, где, если честно, люблю бывать и просто так, без повода.
Самый известный широкой общественности и наиболее влиятельный фотограф XX века, признанный не только как живой классик акт-фотографии, но и мэтр фотопортрета и фэшн-фото, родился в Берлине в 1920 году в семье фабриканта, производившего пуговицы. Свой первый фотоаппарат получил в 12 лет, через 3 года был выгнан из школы из-за того, что в голове у него вместо уроков были одни фотки, девчонки и плавание. Ужас родителей он усугубил тем, что вместо продолжения учебы в другой школе устроился на работу – конечно же, в ателье известного фотографа Эльзы Симон, позднее погибшей в нацистском концлагере. Кто бы мог подумать, что на стиль самого скандального и спорного фотографа века, обвинявшегося феминистками в женоненавистничестве и порнографии, самое сильное влияние оказали именно женщины: его первая учительница и единственная жена Алиса Спрингс, с которой он прожил больше 50-ти лет.
В 1938 году, спасаясь от нацистских преследований, семья Ньютона была вынуждена эмигрировать из Германии; только родители отправились в Южную Америку, а сын – в Сингапур, как позднее скажет Ньютон, Тпервоклассный город для людей второго сортаУ. В Сингапуре он было устроился фотокорреспондентом в одну из местных газет, однако уже через 2 недели его выгнали взашей – по причине профнепригодности(!). Впрочем, и Шаляпина в свое время не приняли в хор из-за отсутствия вокальных данных. Через пару лет Ньютон перебрался в Австралию, где попал в армию. Он прослужил рядовым до 1945 года за рулем многотонных грузовиков и в стройбате, укладывая шпалы на железной дороге. После демобилизации он открыл маленькое фотоателье в Мельбурне, снимал в основном показы мод, в 1950 году перебрался в Лондон, а вскоре – в Париж.
В начале 60-х он стал уже признанным профессионалом, много и продуктивно работающим на ведущие журналы мод, в том числе Voque, Elle, Queen и т. д. Тогда же его новаторский подход, синтезирующий моду, портрет и акт-фотографию, произвел оглушительную сенсацию и вызвал широкий, но крайне противоречивый резонанс – от культового восторга до воинствующего неприятия, демонстраций и митингов протеста. Квинтэссенцией творчества Ньютона можно с полным основанием считать один из лозунгов русского авангарда тех лет – «Пощечина общественному вкусу».
Это сегодня Хельмут Ньютон усыпан не только самыми престижными премиями и призами от коллег по искусству, но и высокими наградами ряда стран, в частности, ему вручен немецкий Большой крест. Его работы выставлены в музеях многих стран по обе стороны Атлантики. Ему с удовольствием позировали не только фотомодели уровня Наоми Кэмпбелл и Клаудии Шиффер, но и высшие государственные деятели, например, Курт Вальдхайм и Герхард Шрёдер. Но такое признание пришло к нему далеко не сразу – его первая персональная выставка состоялась в Париже только в 1975 году, когда Ньютону стукнуло 55 лет. Жизнь и творчество Хельмута Ньютона – поистине хрестоматийный пример служения искусству, верности своим идеям и стилю.
Почему же выставка попала не в большую Вену, а в маленький Кремс? – об этом я спросил директора музея г-на Айгнера.
– Расскажите историю этого проекта.
– Об этой выставке я мечтал много лет. В 80-е годы я работал в качестве эксперта по современному фотоискусству, потом издавал специализированный журнал, потом отвечал за область фотографии в «Кунстхалле», где ежегодно устраивал крупные выставки. Конечно, представить в Австрии крупномасштабную экспозицию одного из величайших мастеров в истории фотоискусства было бы для меня апогеем моей выставочной деятельности в «Кунстхалле». Добиться этого, даже после назначения директором музея, я смог далеко не сразу. В октябре 1999 года в Берлине проводилась юбилейная выставка Хельмута Ньютона, посвященная его 80-летию. Там я провел первые успешные переговоры на эту тему, однако прошло еще 3 года, прежде чем удалось привезти в Австрию крупнейшую из когда-либо показывавшихся здесь и одну из наиболее значительных в мире выставку работ Хельмута Ньютона. Ее основу составила берлинская экспозиция, но многие фотографии представляются общественности впервые. Концепция выставки выработана мной совместно с маэстро и его женой, тоже известным фотографом, и составлена таким образом, чтобы дать посетителю возможно полное представление о всей творческой палитре Ньютона.
– В чем, на ваш взгляд, главная ценность творчества Ньютона?
– Хельмут Ньютон революционизировал фотографию, стирая грани между ее различными жанрами, смело раздвинул ее горизонты, бросая вызов устоявшимся стереотипам и низвергая казавшиеся неприкосновенными табу. Он заложил основы новой эстетики и еще в 60 – 70-е годы создал образ женщины, к которому сама прекрасная половина человечества подошла только на рубеже веков. Женщины, которая более не является лишь объектом сексуального вожделения, а, напротив, выступает как самостоятельный носитель собственных чувств и желаний. Невольно приходят на ум слова русского поэта Игоря Северянина: ТСметь смело чувствоватьУ. Женщины Ньютона – не просто красивые – они сильные. Они больше не стыдятся своей сексуальности, открывают ее для себя по естественному праву первопроходцев и властно утверждаются в мире чувств, который отныне уже никогда не будет только мужской доминантой. Вместе с тем, со свойственной ему иронией Ньютон визуализирует затаенные мечтания мужчин, показывает хитросплетения, порой объективную комичность, порой трагичные элементы взаимоотношений полов. Радикальность Ньютона опровергла псевдоромантизм и ханжество моральных клише нового пуританства, открыла новые измерения в изображении человеческого тела. Тем самым его фотографии следует рассматривать не только как манифест периода сексуальной революции, но и как выражение духа нашего времени и важный вклад в комплексный процесс самопознания человека.
– Ваши дальнейшие планы?
– В апреле в «Кунстхалле» открывается большая выставка Явленского. Кстати, после Кремса выставка Хельмута Ньютона будет показана в столице России – своего рода творческая ось Кремс – Москва. Сейчас мне приходится довольно трудно, поскольку, можно сказать, сижу сразу на двух стульях, совмещая обязанности директора ТКунстхаллеУ в Кремсе и центрального музея земли Нижняя Австрия в Санкт-Пёльтене. На 2004 год запланировал свое прощание с «Кунстхалле» масштабной выставкой русской живописи на тему ТЛюбовь, искусство, смертьУ.
Олег Зиборов
Фото предоставлены музеем «Кунстхалле», г. Кремс
Выставка будет работать до 9 марта 2003 г.
Для древнего человека именно в женском теле воплощалась сама природа (Natur) с ее таинством жизни. Не случайно и поныне в русском изобразительном искусстве модель, позирующая художнику обнаженной, называется натурщицей. Симптоматично и то, что изображение обнаженного тела в австрийской и немецкой живописи называется актом (Akt) – действием, как в театре, по контрасту с остановленной жизнью, натюрмортом (Stil-leben), где речь идет отнюдь не о стилизованной или стильной жизни, а как раз об изображении безжизненных предметов.
Обратим внимание читателя и на то, что по мере деполитизации актовой живописи и скульптуры женщины изображаются намного чаще, чем мужчины. Своего рода кульминацией этого развития, конечно, является фотография.
Когда я узнал от директора «Кунстхалле», художественного музея г. Кремса, г-на Карла Айгнера, что вслед за крупнейшей в последние десятилетия зарубежной выставкой русских реалистов (НВЖ писал о ней) и шикарной экспозицией Поля Клее запланирована самая значительная в истории Австрии ретроспектива творчества Хельмута Ньютона, величайшего акт-фотографа ХХ века, то, конечно же, при первой возможности поехал в этот чудный город, где, если честно, люблю бывать и просто так, без повода.
Самый известный широкой общественности и наиболее влиятельный фотограф XX века, признанный не только как живой классик акт-фотографии, но и мэтр фотопортрета и фэшн-фото, родился в Берлине в 1920 году в семье фабриканта, производившего пуговицы. Свой первый фотоаппарат получил в 12 лет, через 3 года был выгнан из школы из-за того, что в голове у него вместо уроков были одни фотки, девчонки и плавание. Ужас родителей он усугубил тем, что вместо продолжения учебы в другой школе устроился на работу – конечно же, в ателье известного фотографа Эльзы Симон, позднее погибшей в нацистском концлагере. Кто бы мог подумать, что на стиль самого скандального и спорного фотографа века, обвинявшегося феминистками в женоненавистничестве и порнографии, самое сильное влияние оказали именно женщины: его первая учительница и единственная жена Алиса Спрингс, с которой он прожил больше 50-ти лет.
В 1938 году, спасаясь от нацистских преследований, семья Ньютона была вынуждена эмигрировать из Германии; только родители отправились в Южную Америку, а сын – в Сингапур, как позднее скажет Ньютон, Тпервоклассный город для людей второго сортаУ. В Сингапуре он было устроился фотокорреспондентом в одну из местных газет, однако уже через 2 недели его выгнали взашей – по причине профнепригодности(!). Впрочем, и Шаляпина в свое время не приняли в хор из-за отсутствия вокальных данных. Через пару лет Ньютон перебрался в Австралию, где попал в армию. Он прослужил рядовым до 1945 года за рулем многотонных грузовиков и в стройбате, укладывая шпалы на железной дороге. После демобилизации он открыл маленькое фотоателье в Мельбурне, снимал в основном показы мод, в 1950 году перебрался в Лондон, а вскоре – в Париж.
В начале 60-х он стал уже признанным профессионалом, много и продуктивно работающим на ведущие журналы мод, в том числе Voque, Elle, Queen и т. д. Тогда же его новаторский подход, синтезирующий моду, портрет и акт-фотографию, произвел оглушительную сенсацию и вызвал широкий, но крайне противоречивый резонанс – от культового восторга до воинствующего неприятия, демонстраций и митингов протеста. Квинтэссенцией творчества Ньютона можно с полным основанием считать один из лозунгов русского авангарда тех лет – «Пощечина общественному вкусу».
Это сегодня Хельмут Ньютон усыпан не только самыми престижными премиями и призами от коллег по искусству, но и высокими наградами ряда стран, в частности, ему вручен немецкий Большой крест. Его работы выставлены в музеях многих стран по обе стороны Атлантики. Ему с удовольствием позировали не только фотомодели уровня Наоми Кэмпбелл и Клаудии Шиффер, но и высшие государственные деятели, например, Курт Вальдхайм и Герхард Шрёдер. Но такое признание пришло к нему далеко не сразу – его первая персональная выставка состоялась в Париже только в 1975 году, когда Ньютону стукнуло 55 лет. Жизнь и творчество Хельмута Ньютона – поистине хрестоматийный пример служения искусству, верности своим идеям и стилю.
Почему же выставка попала не в большую Вену, а в маленький Кремс? – об этом я спросил директора музея г-на Айгнера.
– Расскажите историю этого проекта.
– Об этой выставке я мечтал много лет. В 80-е годы я работал в качестве эксперта по современному фотоискусству, потом издавал специализированный журнал, потом отвечал за область фотографии в «Кунстхалле», где ежегодно устраивал крупные выставки. Конечно, представить в Австрии крупномасштабную экспозицию одного из величайших мастеров в истории фотоискусства было бы для меня апогеем моей выставочной деятельности в «Кунстхалле». Добиться этого, даже после назначения директором музея, я смог далеко не сразу. В октябре 1999 года в Берлине проводилась юбилейная выставка Хельмута Ньютона, посвященная его 80-летию. Там я провел первые успешные переговоры на эту тему, однако прошло еще 3 года, прежде чем удалось привезти в Австрию крупнейшую из когда-либо показывавшихся здесь и одну из наиболее значительных в мире выставку работ Хельмута Ньютона. Ее основу составила берлинская экспозиция, но многие фотографии представляются общественности впервые. Концепция выставки выработана мной совместно с маэстро и его женой, тоже известным фотографом, и составлена таким образом, чтобы дать посетителю возможно полное представление о всей творческой палитре Ньютона.
– В чем, на ваш взгляд, главная ценность творчества Ньютона?
– Хельмут Ньютон революционизировал фотографию, стирая грани между ее различными жанрами, смело раздвинул ее горизонты, бросая вызов устоявшимся стереотипам и низвергая казавшиеся неприкосновенными табу. Он заложил основы новой эстетики и еще в 60 – 70-е годы создал образ женщины, к которому сама прекрасная половина человечества подошла только на рубеже веков. Женщины, которая более не является лишь объектом сексуального вожделения, а, напротив, выступает как самостоятельный носитель собственных чувств и желаний. Невольно приходят на ум слова русского поэта Игоря Северянина: ТСметь смело чувствоватьУ. Женщины Ньютона – не просто красивые – они сильные. Они больше не стыдятся своей сексуальности, открывают ее для себя по естественному праву первопроходцев и властно утверждаются в мире чувств, который отныне уже никогда не будет только мужской доминантой. Вместе с тем, со свойственной ему иронией Ньютон визуализирует затаенные мечтания мужчин, показывает хитросплетения, порой объективную комичность, порой трагичные элементы взаимоотношений полов. Радикальность Ньютона опровергла псевдоромантизм и ханжество моральных клише нового пуританства, открыла новые измерения в изображении человеческого тела. Тем самым его фотографии следует рассматривать не только как манифест периода сексуальной революции, но и как выражение духа нашего времени и важный вклад в комплексный процесс самопознания человека.
– Ваши дальнейшие планы?
– В апреле в «Кунстхалле» открывается большая выставка Явленского. Кстати, после Кремса выставка Хельмута Ньютона будет показана в столице России – своего рода творческая ось Кремс – Москва. Сейчас мне приходится довольно трудно, поскольку, можно сказать, сижу сразу на двух стульях, совмещая обязанности директора ТКунстхаллеУ в Кремсе и центрального музея земли Нижняя Австрия в Санкт-Пёльтене. На 2004 год запланировал свое прощание с «Кунстхалле» масштабной выставкой русской живописи на тему ТЛюбовь, искусство, смертьУ.
Олег Зиборов
Фото предоставлены музеем «Кунстхалле», г. Кремс
Выставка будет работать до 9 марта 2003 г.
