В своем интервью журналу Рrofil Йоханнес Копф, директор Австрийской службы занятости (AMS), поделился своим видением ситуации, которая сложилась на рынке труда в Австрии.
Йоханнес Копф, 40 лет, с 2006 года вместе с Гербертом Бухингером входит в состав правления АМS, австрийской службы занятости. Ранее он работал в Кабинете экономики и труда под началом Мартина Бартенштайна, до 2003 года в качестве референта Федерации австрийской промышленности.
– Вы отправили 60 резюме, чтобы получить свою первую работу. Сколько вам нужно было бы отправить их сегодня?
– Тогда, в 1999 году, я искал не классическую работу юриста, а хотел начать с места помощника директора компании. Но, несомненно, сегодня все стало в целом намного сложнее. Ситуация на рынке труда не просто плохая – она очень плохая. У нас сейчас самый высокий уровень безработицы с 1953 года.
– Австрия в течение десятилетий делала ставку на досрочный выход на пенсию, чтобы сохранять низкий уровень безработицы. Это теперь как-то сказалось?
– Такая концепция была, но предположение, на котором она базировалась, было неверным. Это неправда, что вакансия освободится для молодой госпожи Мюллер, когда госпожа Майер выйдет на пенсию. Нет фиксированного количества рабочих мест. Таким образом, более поздний выход на пенсию не ведет автоматически к росту безработицы.
– Почему в настоящее время почти полмиллиона человек не имеют работы?
– Экономический спад в 2009 году не сопоставим ни с чем из того, что Европа пережила со времен Второй мировой войны. В Австрии были только два периода экономического спада, оба раза в 1970-х годах в результате скачка цен на нефть. Мы все помним черно-белые фотографии с наклейками в поддержку дня без автомобилей. Но тогда экономика сократилась лишь на 0,… процентов. В 2009 наблюдался спад на 3,8 процента.
– Кризис был и в других государствах – но там уровень безработицы уменьшается, в то время как в Австрии он поднимается. Германия приближается к практически полной занятости. Что же немцы делают лучше, чем мы?
– Наряду с другой демографией, есть еще разница в миграции. В прошлом году в Германии было 437 тысяч иммигрантов, a в десять раз меньшей Австрии – 55 тысяч, плюс еще ежедневно прибывающие на работу из Венгрии. При этом Германия пытается улучшить иммиграцию, она заключила партнерские соглашения по обучению со странами Азии и рекламируется с лозунгом «Германия лучше». Мы же не стараемся улучшить иммиграцию, скорее наоборот. Австрия, видимо, еще лучше.
– Австрия слишком хороша? Не очень ли много иммиграции?
– В среднесрочной перспективе мы получим выгоду. Но сейчас нам будет легче без иммиграции, потому что это приводит к вытеснению на рынке труда. Сейчас не так, как ранее, нечасто рабочий из Анатолии вытесняет более дорогого рабочего из Вены, скорее молодой венгр заменяет менее квалифицированного боснийца.
– Найдете ли вы работу для этих людей?
– Вряд ли, потому что рынок труда кардинально меняется. Раньше складскому работнику нужно было быть только сильным. Сегодня он должен водить автопогрузчик и уметь пользоваться программой для складской логистики.
– Получает ли Австрия «неправильных» иммигрантов?
– Нет, большая часть иммигрантов – это венгры и немцы, обе группы хорошо квалифицированы. 20 лет назад в Австрии работало 20 тысяч немцев, сегодня это уже почти 100 тысяч. На тирольских лыжных курортах вы уже не сможете заказать Schlagobers (взбитые сливки на австрийском немецком), только Sahne (сливки на немецком). Но немцы теперь работают не только в туристической отрасли, а во всех отраслях экономики.
– Среди официантов на горнолыжных курортах редко встречаются венцы или жители Нижней Австрии.
– В Германии считается нормальным поехать для обучения в другое место. У нас нормально переехать только в Вену. С венским высокомерием я говорю: в Австрии есть только один большой город. В настоящее время около сотни молодых немцев учатся в Тироле. Но я не смог бы отправить ни одного 15-летнего венца для обучения в Тироль. У нас нет такой культуры мобильности, она недоразвита.
– В Германии трудовое законодательство Hartz IV позволило снизить уровень безработицы. Австрия нуждается в более строгих правилах?
– У нас есть принцип: тот, кто работает полный рабочий день, должен быть в состоянии прожить на эти деньги. Это хорошая ценность, которую мы должны защищать. В Германии, однако, со времен Hartz IV переживает бум сектор с низким уровнем заработной платы: люди работают за деньги, на которые они не могут прожить. В США опять же пособие по безработице выплачивается с 2013 года лишь в течение 20 недель, а после этого есть только продовольственные талоны. Благодаря сокращению пособий по безработице, по данным американского исследования, было создано 1,5 млн рабочих мест, потому что вдруг появились люди, готовые охранять автостоянку за три доллара в час. Мы не хотим иметь в Австрии такие трехдолларовые рабочие места. Но вопрос: можем ли мы себе позволить этого не хотеть?
– И, мы можем?
– Да. Но только если мы проведем правильные реформы в сфере образования или пособий по безработице. Мы платим небольшое пособие по безработице, в среднем 860 евро в месяц, но дополнительное пособие по безработице (Notstandshilfe) – теоретически на протяжении всей жизни. Я не сторонник этой системы. Было бы лучше сначала заплатить больше и дальше – постепенно намного меньше. В результате люди лучше акцептировали бы предлагаемые рабочие места.
– Многие ли не хотят работать?
– Я расскажу вам одну историю: однажды я был с моей девушкой, а ныне женой, в Бургтеатре. В гардеробе выпала моя визитная карточка с логотипом AMS. Тогда у меня кто-то спросил: «Ну, у вас нет работы?» Я призадумался: Как прошло бы мое первое свидание, если бы я действительно был безработным? Почти никому не нравится быть безработным. Но многие слишком разборчивы в поиске работы.
– В службе занятости недостаточно строги?
– Когда вы ищете квартиру, вы не берете первую попавшуюся, а уделяете больше времени, чтобы найти более светлую, более дешевую или большую квартиру. Точно также функционирует поиск работы. Первое предложение работы не хотят принимать сразу. Каждый хочет посмотреть, имеется ли еще более привлекательная, высокооплачиваемая и менее отдаленная работа. Это имеет смысл. Многие наши клиенты уделяют поиску слишком много времени и потом больше не получают предложений работы, потому что они слишком долго были безработными. Некоторые слишком поздно понимают, что они раньше отклонили целый ряд вариантов, за которые теперь готовы целовать руки. Они были разборчивы, когда предложение соответствовало их рыночной стоимости. Таким образом, следует увеличить ответственность, например, с помощью поэтапного снижения пособия по безработице.
– Существуют ли часто цитируемые удобные «социальные гамаки» в Австрии?
– Гамак – это нехорошее и неправильное слово. Нет ничего приятного в том, чтобы жить на 800 евро минимального обеспечения. Но это верно, есть ловушки бездействия.
– Потому что невыгодно работать?
– Для некоторых это невыгодно. Пример: семейная пара, три маленьких ребенка, минимальное обеспечение и семейная премия составляют 1800 евро в месяц. Столько человек никогда не получал бы, если бы он работал. Это ловушка бездействия, потому что социальные выплаты уменьшатся, если он начнет работать.
– И что вы предлагаете? Ужесточить минимальное обеспечение?
– Нет. Мое предложение: часть гарантированного минимального обеспечения выплачивать в течение некоторого времени, даже если человек устроился на работу. С тем, чтобы был стимул. При сегодняшних законах нельзя никого упрекать в том, что он не стремится найти работу. Моя модель, напротив, поможет выйти из бездействия.
– Гарантированное минимальное обеспечение способствует социальному туризму?
– Бедность не является мобильной. Гарантированный минимум составляет 800 евро, жить на них у нас – это далеко не отпуск.
– Партия ÖVP хочет ужесточить для безработных условия допустимости отказа от предлагаемой вакансии. Вы это поддерживаете?
– В настоящее время это почти ничего не принесет, потому что есть слишком мало рабочих мест. Тем не менее, мы должны подумать о минимальном рабочем времени для молодых родителей. Многие регистрируются в качестве безработных, когда истекает выплата пособия на ребенка. В настоящее время закон гласит: молодые родители должны быть доступными только 16 часов в неделю, но 16-часовых рабочих мест не существует в природе. В 2014 году по всей Австрии было 800 таких мест, зато 20-часовых – 26 тысяч. Получается, что мы выдумываем 16-часовые подготовительные курсы и платим матерям пособие по безработице. Это абсурд.
– Почему тогда это не изменят?
– Мое предложение состоит в том, чтобы кто-то только тогда получал пособие по безработице, если он или она готовы работать минимум 20 часов в неделю. Это требование может быть объединено с правом на уход за детьми. В Германии это действует с момента, когда ребенку исполняется два года. Мы рекомендуем нашим клиентам быстрое возвращение на рынок труда и, если не на неполный рабочий день, то, по крайней мере, на 20 часов в неделю.
– Является ли Австрия особенно консервативной? Почти половина женщин работают неполный рабочий день, видимо, есть такое желание.
– 25 процентов наших детских дошкольных учреждений закрываются в 14.00. В связи с этим возникает сомнение в правильности использования термина «добровольно», когда речь идет о неполном рабочем дне. Мы имеем в Австрии, так сказать, консервативный прогрессивизм. С одной стороны, имея высокий уровень занятости женщин – 70 процентов, мы являемся прогрессивными в сравнении с другими европейскими странами, с другой же стороны, очень консервативными, если рассматривать соотношение работающих неполный рабочий день и разницу в размере заработной платы между мужчинами и женщинами, которая выше только в Эстонии – и это при том, что женщины уже в течение многих лет достигают более высокого уровня образования, чем мужчины.
– Помогает ли вообще квалификация на рынке труда? Так называемое поколение практикантов в этом сомневается.
– Согласно нашим данным, поколения практикантов не существует. В целом, люди с высшим образованием и хорошей подготовкой все еще очень быстро находят рабочие места и долгосрочную занятость. Феномен краткосрочной практики проявляется в определенных областях, таких, как театральное искусство или журналистика. Благодаря чему это явление получает гораздо больше огласки, чем оно того заслуживает.
– Многие выбирают неправильное образование?
– Определенно. Есть популярные направления обучения, для которых мне даже теоретически не приходит на ум рабочее место, кроме карьеры в университете. Это, к примеру, комбинация из педагогики и английского языка – но не переводчик и не учитель. Но даже с плохо выбранным направлением обучения возможности трудоустройства достаточно хороши. Уровень безработицы среди выпускников вузов находится с 1990 года стабильно на уровне трех процентов, среди людей с обязательным неполным средним образованием он удвоился до 23 процентов. Это самая большая проблема на рынке труда. Мы не можем ее решить в AMS. Это может решить только система образования. Обязательного неполного среднего образования уже недостаточно в Австрии. Нужно, как минимум, производственное обучение. И многие предприятия готовы сразу же брать на работу больше учеников, если бы они умели читать, писать, считать и еще приветливо здороваться.
– Школьное образование стало хуже?
– Я так не думаю, просто требования компаний стали выше. Нет больше рабочих мест для очень слабых. Раньше в каждом офисе был кто-то, кто разъезжал с тележкой полной папок. Таких рабочих мест больше нет. Таким образом, мы должны значительно уменьшить долю детей, которые получают только обязательное неполное среднее образование.
– Вина за рекордную безработицу лежит на системе образования?
– Меня сводит с ума эта идеологическая дискуссия. Моему младшему сыну на этой неделе исполнился один год. Статистическая вероятность того, что он получит только обязательное неполное среднее образование равна семи процентам. Если бы я сам имел только обязательное неполное среднее образование, она равнялась бы тридцати процентам. Был бы я вдобавок мигрантом, она составляла бы 56 процентов. Это нечестно. Мы отправляем десятки тысяч на безработицу, потому что нет равных шансов для наших детей.
– Высказываетесь ли вы сейчас в поддержку идеи школы единой программы? Вашей партии, ÖVP, это не понравится.
– Я рад, что с приходом госсекретаря Харальда Марера (Harald Mahrer) дискуссия по запутанной проблеме образования наберет обороты. И здесь встает вопрос о правильности разделения в десять лет на полную среднюю школу и гимназию. Большинство экспертов в области образования считает, что это нецелесообразно, и школа единой программы была бы лучше. Но по всем этим темам всегда ведутся только идеологические дискуссии. Мы должны собрать сведения и, наконец, принимать решения на основе фактических данных.
– Безработица также зависит от экономического роста. Австрия отстает от других государств.
– Это настораживает. Нашим эталоном в плане экономического роста является Германия: там экономика в этом году вырастет на два процента, в то время как наша – только на 0,5. Настроение у нас плохое. Предприниматели принимают решения, основываясь не только на реальных фактах, но и на шестом чувстве. Будь то отставание в реформировании сферы образования, пенсионный вопрос, административная реформа: у людей возникает чувство, что в стране ничего не делается. Поэтому я приветствую то, что правительство теперь возьмется за реформы.
– Тем не менее, налоги на рабочую силу остаются слишком высокими.
– Потому что нет денег.
– Поддержите ли вы введение налога на наследство?
– Этот и другие налоги, например, в сфере энергетики, я могу себе легко представить, но только если каждый этот евро уменьшит нагрузку на фактор труда. Если так перестроить нашу налоговую систему, то это имело бы очень позитивное влияние на уровень занятости в стране. Думаю, для подобной реформы удастся даже собрать большинство.
– Не с партией ÖVP.
– Я понимаю, почему ÖVP четко говорит «нет» новым налогам. Это, вероятно, происходит из опыта, что они вводятся быстро, но никогда не отменяются старые. Кроме того, новые налоги препятствуют серьезным реформам в расходной части. Но, может быть, в один прекрасный день можно будет вести разговор об обмене 1:1.
– Правительство хочет бороться с налоговым мошенничеством. Насколько распространена нелегальная трудовая деятельность?
– Каждый часто слышит вопрос «Нужен ли вам счет?» На некоторых фирмах, например, в ресторанах, неофициально выплачивается более высокая заработная плата, это возможно только с неофициальными доходами. Ситуация может улучшиться с введением кассовых аппаратов. Я надеюсь на легализацию трудовой деятельности.
– Работают ли некоторые отрасли за счет АМS?
– Некоторые компании пытаются оптимизировать колебания загруженности. Здесь сотрудники регистрируются на две-три недели как безработные. Таких случаев у нас десятки тысяч в год. Я знаю налогового консультанта, который даже рекомендует своим клиентам так поступать. Поэтому социальными паразитами могут быть также адвокаты или владельцы гостиниц.
– Принципиальный вопрос: меняется ли трудовая этика в Австрии?
– Это видно по молодым людям, хорошо квалифицированным, заметьте. Мне рассказывают крайне удивленные опытные предприниматели: «Раньше было достаточно, если я давал парню ноутбук, BMW 3-й серии и сотовый телефон, тогда он работал на меня как сумасшедший, но сегодня эти символы статуса больше неактуальны, сейчас важны совместимость и смысл. Они предпочитают иметь возможность пойти на флейтовый концерт дочери. Поэтому я считаю, что социальные предприятия будут получать в будущем лучших сотрудников. Многие молодые люди не хотят крутиться как белка в колесе.
Перевод с немецкого сайта Rabota.at
Интервью дано в сокращении
Фото: AMS / Saulich, Spiola
