21 января 1939 года 17-летняя австрийская девушка Эдит Мюльбауэр получила письмо из небольшого городка в Англии. Это письмо спасло жизнь ей и ее семье.
Семейство Мюльбауэров вело скромную, но благоустроенную жизнь в Вене, на улице Шуберта. В том районе проживало немало таких же венских евреев – ассимилированных, современных, давно отдалившихся от хасидского старого гетто Леопольдштадта на том берегу Дуная.
Однако 12 марта 1938 года вермахт пересек границу и без единого выстрела оккупировал Австрию. В течение нескольких дней около 70 000 человек, в основном евреев, превратились в отщепенцев и арестантов. Менее чем через месяц первый транспорт с «недочеловеками» отправился в новый концлагерь Дахау, прямо через бывшую австро-немецкую границу около Мюнхена. Еврейские промышленники подверглись бойкоту. Евреев заставили мыть тротуары. Вскоре на Австрию были распространены «нюрнбергские законы», согласно которым евреи были лишены гражданства и права занимать всевозможные должности.
Наконец, наступило 9 ноября 1938 года – Хрустальная ночь, – когда все, кроме одной из 42 синагог Вены, были сожжены дотла. Толпы «добровольцев» разгромили и разграбили магазины, принадлежавшие евреям. Полиция ответила на это тем, что арестовала 8 000 евреев и 5 000 из них отправила в Дахау.
Для Мюльбауэров ситуация стала критической. В какой-то момент во время разворачивающейся трагедии Эдит Мюльбауэр вспомнила о своей «знакомой по переписке» из Англии, Мюриэль Робертс. Эдит решила спросить Мюриэль, не позволит ли та приехать к ней в гости и недолго пожить у нее.
Мюриэль передала это письмо своему отцу Альфреду, бакалейщику, которому принадлежали два магазина. Тот сказал дочери, что он не против. Вскоре и отец Эдит написал письмо Альфреду Робертсу, где описал положение своей семьи.
Маргарет, сестра Мюриэль, позже рассказывала: «Наша семья была очень занята делами нашего бакалейного магазина, и особых капиталов у нас не было. Однако отец очень хотел помочь моей подруге, попавшей в беду. Он был активным членом местного «Ротари-клуба» и на одном из его заседаний зачитал это письмо. Его товарищи решили скинуться на переезд Эдит в Англию, а когда она прибудет, сообща поддерживать ее материально, по крайней мере, первое время».
Тут же было послано официальное приглашение для Эдит Мюльбауэр. Это письмо дало ей право на въездную визу. Эдит сразу же написала на своем далеком от совершенства английском: «Я так благодарна Вам! Я никогда не забуду это…» И приписала: «Я хочу привезти Вам, Мюриэль, и Вашей сестре сувениры из Австрии. Какого цвета сумочки вы предпочитаете?»
Отстояв очереди за визами и билетами (тогда из Вены бежали все, кто мог, – кроме, естественно, «настоящих германских патриотов»), Эдит Мюльбауэр в конце концов оказалась в Англии в середине апреля 1939 года. В своем багаже она везла две красные сумочки: одну для своей сверстницы Мюриэль, а вторую для ее 13-летней сестры Маргарет.
Приезд Эдит, ее рассказы о Европе, об Австрии стали событием для принявшей ее семьи Робертс и всего городка Грантем. Надо заметить, что в те времена отношение к евреям в Англии было, мягко говоря, не самым толерантным. Большинство англичан верили, что евреи обладают всякими отрицательными качествами. В газетных объявлениях о приеме на работу, в рекламах отелей и спортивных клубов часто можно было увидеть приписку: «евреев не берем». Иногда это звучало более обтекаемо: «евреев и цветных просят не беспокоиться».
Соответственно, и антипатии к нацизму были далеко не так сильны, как позже, после начала войны. В парламенте шла агитация за то, чтобы полностью закрыть иммиграцию евреев из Европы. В 1934-м в том же самом «Ротари-клубе» выступал профессор Бросс из Ноттингемского университета с лекцией о своей недавней поездке в Германию. Он с умилением рассказывал о том, как немцы в новом рейхе «хорошо одеты, хорошо питаются… и что книга „Майн кампф“ производит впечатление своей прямотой и искренностью». Позже в том же клубе выступал некий Кэмпбелл, владелец местного кинотеатра. О содержании его лекции легко догадаться по ее названию: «Великий Гитлер». Сэр Освальд Мозли, лидер английских нацистов, примерно в то же время посетил тот же городок Грантем и собрал там тысячную толпу сторонников.
Однако семья Робертс нацизму не симпатизировала. Глава семейства был человеком глубоко религиозным, постоянным проповедником в методистской церкви Грантема и членом городского совета. Дочерей он воспитывал в строгости, но поощрял и разделял их интерес к политике и текущим европейским делам. Раз в неделю семья посещала библиотеку. Отец даже приветствовал стремление 13-летней Маргарет читать «серьезные» книги, такие как «Ярмарка безумия» Дугласа Рида – рассказ о путешествии автора через Германию и Центральную Европу 1930-х годов, в котором писатель предупреждал об опасности, исходящей от Гитлера.
По просьбе своего отца Маргарет также прочла известное в то время произведение Роберта Брюса Локхарта «Пушки или масло», в котором автор резко критиковал политику «умиротворения».
Наряду с консервативной Daily Telegraph и религиозной Methodist Recorder Робертс также выписывал антифашистский еженедельник Picture Post. Под редакцией венгерского еврейского иммигранта Стефана Лорана журнал подробно рассказывал о преследовании евреев и о нацизме, а также восхвалял Уинстона Черчилля, чья нацеленность на противостояние Гитлеру тогда считалась нестандартной для британской политики.
Как впоследствии вспоминала дочь Робертса, он, в отличие от многих консервативных британцев, отказался принять идею о том, что генерала Франсиско Франко следует поддержать в качестве оплота против распространения коммунизма. «Мы знали, диктаторы – зло», – писала она позже. Бывало, девушка даже вступала в споры с земляками – например, однажды, покупая «fish and chips», она не смолчала, когда один из стоявших в очереди похвалил Гитлера за то, что он «вернул немцам самоуважение, а главное – теперь там поезда приходят вовремя». «О, эта всегда спорит», – засмеялся хозяин.
Таким образом, Эдит Мюльбауэр, попав к Робертсам, оказалась в очень дружелюбной атмосфере. Но их дом комфортабельностью не отличался. Маргарет вспоминала позже, как они жили в помещении над своей лавкой – «очень тесном … без современных удобств», что отражало склонность главы семьи Робертс к пуританству и скромности.
Жизнь семейства вращалась вокруг магазина и церкви. Перед едой полагалось молиться, по воскресеньям девочки посещали часовню до четырех раз, а танцы, игры и вечеринки были запрещены.
«В те дни у нас не было надлежащей ванной, – писала Маргарет о пребывании Эдит Мюльбауэр. – Она привыкла к лучшему…»
По воспоминаниям сестер Робертс, Эдит была «красивой девушкой» с «чудесным гардеробом», свидетельствовавшим о том, что ее семья была «хорошо устроена в Австрии». Вдобавок Эдит вела себя «по-венски»: курила сигареты «Balkan Sobranie», ходила на танцы, флиртовала с местными юношами. Она была «очень изысканной» – вспоминал один из жителей городка.
Прожив в доме Робертсов около двух недель, Эдит переехала в другую квартиру в том же городке. Но глубокую симпатию к этому семейству она сохранила навсегда, как и писала в своем письме раньше. «Если бы не они, я не смогла бы выбраться из Вены и погибла бы», – говорила она. Это не пустые слова: ее родителям тоже удалось бежать, а ее бабушки и дедушки, дяди и тети и их семьи – все погибли в лагерях смерти.
«Знаете, когда слышишь о всяких ужасных вещах, которые случаются не с тобой… Тем более в Европе, в колыбели цивилизации, впитавшей лучшее, что есть в культуре… Но я вспоминаю, как кто-то сказал: жестокость и культура могут идти вместе. Про эти вещи мы не просто читали. Они пришли прямо в наш дом», – писала она.
В завершение этой истории стоит сказать о том, что самой известной личностью в ней стала не Эдит и не Мюриэль, а младшая сестра, Маргарет Робертс. Почти 40 лет спустя весь мир узнал ее как премьер-министра Великобритании Маргарет Тэтчер.
По материалам
www.izbrannoe.com
