Смертельная болезнь Моцарта началась с отеков на руках и ногах, потом последовала рвота, выступила сыпь – композитор болел 15 дней и умер без пяти час ночи 5 декабря 1791 года.
Среди откликов на его кончину в берлинской газете «Музикалишес Вохенблатт» 12 декабря пражским корреспондентом было написано: «Моцарт умер. Из Праги он вернулся больным, с тех пор все время хворал: предполагали, что у него водянка… После смерти его тело настолько вздулось, что считали, что он отравлен». В XVIII веке было принято каждую непредвиденную смерть выдающейся личности непременно связывать с неестественной причиной, и легенда об отравлении Моцарта начала все больше будоражить умы. Повод для этого дала и его вдова Констанца, неоднократно повторявшая слова Моцарта, сказанные им во время прогулки в Пратере: «Конечно, мне дали яд!» Спустя 30 лет после смерти Моцарта эта тема возникла снова, и в 1823 году впервые было названо имя отравителя – Сальери. Старый композитор в состоянии психического помрачения пытался перерезать себе горло, и это приписывали угрызениям совести из-за убийства Моцарта. Их отношения действительно были не самыми лучшими, и «коварство» Сальери заключалось в его интригах при дворе. Тем не менее, они общались, Сальери по достоинству ценил оперы Моцарта. Иоганн Непомук Гуммель, бывший ученик Моцарта, писал; «… Сальери был настолько честным, реально мыслящим, всеми уважаемым человеком, что ему даже в самом отдаленном смысле не могло прийти в голову что-либо подобное». Сам Сальери перед смертью сказал посетившему его известному музыканту Игнацу Мошелесу: «… я могу с полной верой и правдой уверить вас, что ничего справедливого в абсурдном слухе нет… скажите об этом миру, дорогой Мошелес: старый Сальери, который скоро умрет, сказал это вам». Невиновность Сальери подтверждает медицинское заключение, сделанное главным врачом Вены Гульденером фон Лобес, в котором говорилось, что Моцарт заболел осенью ревматическо-воспалительной лихорадкой, от которой в то время страдали и умирали многие жители Вены, и что во время детального обследования трупа ничего необычного обнаружено не было. В то время закон гласил: «Любой труп должен быть обследован перед погребением, чтобы было ясно, что не произошло насильственное умерщвление… О выявленных случаях необходимо немедленно сообщать властям для дальнейшего официального расследования».
Но, как известно, люди подчас склонны верить легендам больше, чем исторической правде. Классическим примером является трагедия «Моцарт и Сальери», написанная в 1830 году нашим гениальным соотечественником Александром Сергеевичем Пушкиным. Гибель Моцарта от руки Сальери доказана не была и является историческим вымыслом, построенном на слухах. Но если изложение Пушкина можно считать поэтической вольностью, то сообщение о мнимом признании Сальери в убийстве Моцарта, о котором написал биограф Эдвард Хомс в 1845 году, претендует на глубокое расследование факта смерти великого композитора.
Позднее, в 1861 году, ответственность за мнимое убийство возложили на масонов, о чем писали и в 1910 году, а потом и в 1928 году. Невропотолог Матильда Людендорф в 1936 году в книге «Жизнь и насильственная смерть Моцарта» писала о захоронении композитора по еврейскому ритуалу, который одновременно имел характерные признаки типичного масонского убийства. В опровержении этих утверждений необходимо заметить, что Моцарт, зная о неприязни к евреям императрицы Марии Терезии, не боялся дружить с ними, и также лояльно он относился к масонам. Так что ни тем, ни другим композитор не дал ни малейшего повода к ненависти.
Уже в 1953 году Игорь Белза опубликовал книгу, в которой ссылался на то, что в Венском духовном архиве Гвидо Адлером было найдено письменное покаяние Сальери со всеми подробностями отравления, о чем он сообщил русскому знакомому Борису Асафьеву. Эта публикация Белзы была опровергнута в московском музыкальном журнале.
В 1963 году в популярной книге немецких врачей Дуда и Кернера ТБолезни великих музыкантов» авторы утверждали, что Вольфганг Амадей Моцарт «пал жертвой ртутной интоксикации с сублиматом», то есть медленного и постепенного отравления растворенного в спирте сублимата ртути. Но вершиной предположений является гипотеза о том, что Моцарт случайно сам отравился ртутью, пытаясь вылечиться от сифилиса.
В 1983 году два британских эксперта Карр и Фицпатрик представили новую версию смерти Моцарта – отравление его советником Францем Гофдемелем на почве ревности к супруге Марии Магдалине. Зная симптомы отравления, невозможно серьезно утверждать о насильственной смерти Моцарта. Он умер от ревматической лихорадки, усугубленной сильной потерей крови в результате кровопусканий, предписанных ему медиками.
Дни между смертью Моцарта и его погребением покрыты завесой неизвестности, даже дата погребения указана неточно: в регистре умерших при соборе Св. Стефана внесено 6 декабря 1791 года, а исследования свидетельствуют о том, что Моцарт был отпет и похоронен на кладбище Св. Марка 7 декабря. Во-первых, должен был строго соблюдаться установленный срок карантина – 48 часов после кончины (смерть наступила 5 декабря), во-вторых, именно 7 декабря, а не 6-го, была сильная буря, о которой вспоминали современники композитора, а по по данным Венской обсерватории 6 декабря 1791 года погода была тихая и безветренная. Именно поэтому, дойдя до Штубентор, сопровождающие катафалк люди решили вернуться, так и не добравшись до кладбища. В этом не было ничего предосудительного, так как, согласно предписаниям, по обычаям того времени похороны должны были проходить без траурного шествия и без священника – для близких прощание с умершим заканчивалось при отпевании в соборе. Можно предположить, что тело композитора было оставлено на ночь в «хижине усопших», а захоронено на следующий день. Для этих действий при Иосифе II также был издан соответствующий указ, в котором говорится: «Так как при похоронах ничего другого не предусматривается, как только быстрее отвезти тело, и чтобы не препятствовать этому, следует зашить его без всякой одежды в полотняный мешок и потом положить в гроб и отвезти на погост… там привезенный труп вынуть из гроба и так, как он есть, зашитым в мешок, опустить в могилу, засыпать гашеной известью и сейчас же закрыть землей». Правда, этот ритуал захоронения в мешках был под давлением общественного мнения отменен еще в 1785 году, и было разрешено использовать гробы.
Захоронение нескольких трупов в одной могиле было в те времена нормальным явлением и по предписанию в могилы разрешалось класть четыре взрослых и два детских трупа, или пять взрослых покойников при отсутствии детей. Так что говорить о нищенском погребении Моцарта было бы не корректно, так как оно полностью соответствовало обычному для того времени погребению венских граждан. Правда, уже в эти времена для особо знаменитых личностей предусматривались отдельные могилы и траурные шествия. Так, например, был похоронен композитор Глюк. Говорить о том, что Моцарт ко времени его смерти был полностью забыт в Вене, – неправильно. Его оперы часто ставились за рубежом, за что ему выделялись значительные денежные суммы, после успеха «Волшебной флейты» ему был сделан почетный заказ на сочинение праздничной оперы по случаю коронации Леопольда II. Но, тем не менее, Моцарт не был особенно любим среди музыкантов за свою гениальность и прямоту, и в венском дворе в целом не очень жаловали его искусство, поэтому никто не стал добиваться для него исключительного погребения. Готфрид ван Свитен, друг Моцарта, долгие годы оплачивавший воспитание обоих сыновей композитора, был занят своими проблемами – в день смерти Моцарта он как раз был отстранен от всех постов. Михаэль Пухберг, которому семья Моцартов была должна большую сумму денег, не счел возможным устраивать пышные похороны. Семья, которой Моцарт итак оставил большие долги, этого сделать не могла.
Где же на кладбище Св. Марка находится могила Моцарта? В его времена могилы оставались необозначенными, надгробные камни разрешалось ставить не на месте самого захоронения, а у стены кладбища. Спустя 8 лет можно было хоронить в старых могилах. Захоронение Моцарта также осталось безымянным – Констанца там даже креста не поставила и только спустя 17 лет посетила кладбище. Могилу Моцарта много лет подряд навещала супруга его друга Иоганна Георга Альбрехтсбергера, которая брала с собой сына. Он точно помнил место захоронения композитора и, когда, по случаю пятидесятилетия со дня смерти Моцарта, стали разыскивать его захоронение, смог его показать. Один простой портной посадил на могиле иву, а потом, в 1859 году, там соорудили памятник по проекту фон Гассера. В связи со столетием со дня смерти композитора памятник перенесли в «музыкальный уголок» Центрального кладбища Вены, из-за чего снова возникла опасность потерять настоящую могилу. Тогда надзиратель кладбища Св. Марка Александр Кругер из различных остатков прежних надгробий соорудил маленький памятник.
В 1902 году музею Моцарта в Зальцбурге был передан «череп Моцарта» из наследия анатома Гирта, и дискуссия о его подлинности не утихает до сих пор. Известно, что череп принадлежит человеку небольшого роста, хрупкого телосложения, соответствующего Моцарту возраста. Маленькие глазницы – свидетельство выпуклых глаз – и совпадение линии черепа с изображениями головы – все это подтверждает его аутентичность. Но по крайней мере два аргумента свидетельствуют об обратном: кариес на первом боковом зубе слева сверху, не соответствующий педантичному и точному описанию Леопольда Моцарта больного зуба его сына, а также следы кровоизлияния на внутренней стороне левой височной кости, от которого, вероятнее всего, и умер человек. Таким образом, тайна о земных останках Вольфганга Амадея Моцарта так и осталась до конца не раскрытой.
По книге А. Ноймайра
Среди откликов на его кончину в берлинской газете «Музикалишес Вохенблатт» 12 декабря пражским корреспондентом было написано: «Моцарт умер. Из Праги он вернулся больным, с тех пор все время хворал: предполагали, что у него водянка… После смерти его тело настолько вздулось, что считали, что он отравлен». В XVIII веке было принято каждую непредвиденную смерть выдающейся личности непременно связывать с неестественной причиной, и легенда об отравлении Моцарта начала все больше будоражить умы. Повод для этого дала и его вдова Констанца, неоднократно повторявшая слова Моцарта, сказанные им во время прогулки в Пратере: «Конечно, мне дали яд!» Спустя 30 лет после смерти Моцарта эта тема возникла снова, и в 1823 году впервые было названо имя отравителя – Сальери. Старый композитор в состоянии психического помрачения пытался перерезать себе горло, и это приписывали угрызениям совести из-за убийства Моцарта. Их отношения действительно были не самыми лучшими, и «коварство» Сальери заключалось в его интригах при дворе. Тем не менее, они общались, Сальери по достоинству ценил оперы Моцарта. Иоганн Непомук Гуммель, бывший ученик Моцарта, писал; «… Сальери был настолько честным, реально мыслящим, всеми уважаемым человеком, что ему даже в самом отдаленном смысле не могло прийти в голову что-либо подобное». Сам Сальери перед смертью сказал посетившему его известному музыканту Игнацу Мошелесу: «… я могу с полной верой и правдой уверить вас, что ничего справедливого в абсурдном слухе нет… скажите об этом миру, дорогой Мошелес: старый Сальери, который скоро умрет, сказал это вам». Невиновность Сальери подтверждает медицинское заключение, сделанное главным врачом Вены Гульденером фон Лобес, в котором говорилось, что Моцарт заболел осенью ревматическо-воспалительной лихорадкой, от которой в то время страдали и умирали многие жители Вены, и что во время детального обследования трупа ничего необычного обнаружено не было. В то время закон гласил: «Любой труп должен быть обследован перед погребением, чтобы было ясно, что не произошло насильственное умерщвление… О выявленных случаях необходимо немедленно сообщать властям для дальнейшего официального расследования».
Но, как известно, люди подчас склонны верить легендам больше, чем исторической правде. Классическим примером является трагедия «Моцарт и Сальери», написанная в 1830 году нашим гениальным соотечественником Александром Сергеевичем Пушкиным. Гибель Моцарта от руки Сальери доказана не была и является историческим вымыслом, построенном на слухах. Но если изложение Пушкина можно считать поэтической вольностью, то сообщение о мнимом признании Сальери в убийстве Моцарта, о котором написал биограф Эдвард Хомс в 1845 году, претендует на глубокое расследование факта смерти великого композитора.
Позднее, в 1861 году, ответственность за мнимое убийство возложили на масонов, о чем писали и в 1910 году, а потом и в 1928 году. Невропотолог Матильда Людендорф в 1936 году в книге «Жизнь и насильственная смерть Моцарта» писала о захоронении композитора по еврейскому ритуалу, который одновременно имел характерные признаки типичного масонского убийства. В опровержении этих утверждений необходимо заметить, что Моцарт, зная о неприязни к евреям императрицы Марии Терезии, не боялся дружить с ними, и также лояльно он относился к масонам. Так что ни тем, ни другим композитор не дал ни малейшего повода к ненависти.
Уже в 1953 году Игорь Белза опубликовал книгу, в которой ссылался на то, что в Венском духовном архиве Гвидо Адлером было найдено письменное покаяние Сальери со всеми подробностями отравления, о чем он сообщил русскому знакомому Борису Асафьеву. Эта публикация Белзы была опровергнута в московском музыкальном журнале.
В 1963 году в популярной книге немецких врачей Дуда и Кернера ТБолезни великих музыкантов» авторы утверждали, что Вольфганг Амадей Моцарт «пал жертвой ртутной интоксикации с сублиматом», то есть медленного и постепенного отравления растворенного в спирте сублимата ртути. Но вершиной предположений является гипотеза о том, что Моцарт случайно сам отравился ртутью, пытаясь вылечиться от сифилиса.
В 1983 году два британских эксперта Карр и Фицпатрик представили новую версию смерти Моцарта – отравление его советником Францем Гофдемелем на почве ревности к супруге Марии Магдалине. Зная симптомы отравления, невозможно серьезно утверждать о насильственной смерти Моцарта. Он умер от ревматической лихорадки, усугубленной сильной потерей крови в результате кровопусканий, предписанных ему медиками.
Дни между смертью Моцарта и его погребением покрыты завесой неизвестности, даже дата погребения указана неточно: в регистре умерших при соборе Св. Стефана внесено 6 декабря 1791 года, а исследования свидетельствуют о том, что Моцарт был отпет и похоронен на кладбище Св. Марка 7 декабря. Во-первых, должен был строго соблюдаться установленный срок карантина – 48 часов после кончины (смерть наступила 5 декабря), во-вторых, именно 7 декабря, а не 6-го, была сильная буря, о которой вспоминали современники композитора, а по по данным Венской обсерватории 6 декабря 1791 года погода была тихая и безветренная. Именно поэтому, дойдя до Штубентор, сопровождающие катафалк люди решили вернуться, так и не добравшись до кладбища. В этом не было ничего предосудительного, так как, согласно предписаниям, по обычаям того времени похороны должны были проходить без траурного шествия и без священника – для близких прощание с умершим заканчивалось при отпевании в соборе. Можно предположить, что тело композитора было оставлено на ночь в «хижине усопших», а захоронено на следующий день. Для этих действий при Иосифе II также был издан соответствующий указ, в котором говорится: «Так как при похоронах ничего другого не предусматривается, как только быстрее отвезти тело, и чтобы не препятствовать этому, следует зашить его без всякой одежды в полотняный мешок и потом положить в гроб и отвезти на погост… там привезенный труп вынуть из гроба и так, как он есть, зашитым в мешок, опустить в могилу, засыпать гашеной известью и сейчас же закрыть землей». Правда, этот ритуал захоронения в мешках был под давлением общественного мнения отменен еще в 1785 году, и было разрешено использовать гробы.
Захоронение нескольких трупов в одной могиле было в те времена нормальным явлением и по предписанию в могилы разрешалось класть четыре взрослых и два детских трупа, или пять взрослых покойников при отсутствии детей. Так что говорить о нищенском погребении Моцарта было бы не корректно, так как оно полностью соответствовало обычному для того времени погребению венских граждан. Правда, уже в эти времена для особо знаменитых личностей предусматривались отдельные могилы и траурные шествия. Так, например, был похоронен композитор Глюк. Говорить о том, что Моцарт ко времени его смерти был полностью забыт в Вене, – неправильно. Его оперы часто ставились за рубежом, за что ему выделялись значительные денежные суммы, после успеха «Волшебной флейты» ему был сделан почетный заказ на сочинение праздничной оперы по случаю коронации Леопольда II. Но, тем не менее, Моцарт не был особенно любим среди музыкантов за свою гениальность и прямоту, и в венском дворе в целом не очень жаловали его искусство, поэтому никто не стал добиваться для него исключительного погребения. Готфрид ван Свитен, друг Моцарта, долгие годы оплачивавший воспитание обоих сыновей композитора, был занят своими проблемами – в день смерти Моцарта он как раз был отстранен от всех постов. Михаэль Пухберг, которому семья Моцартов была должна большую сумму денег, не счел возможным устраивать пышные похороны. Семья, которой Моцарт итак оставил большие долги, этого сделать не могла.
Где же на кладбище Св. Марка находится могила Моцарта? В его времена могилы оставались необозначенными, надгробные камни разрешалось ставить не на месте самого захоронения, а у стены кладбища. Спустя 8 лет можно было хоронить в старых могилах. Захоронение Моцарта также осталось безымянным – Констанца там даже креста не поставила и только спустя 17 лет посетила кладбище. Могилу Моцарта много лет подряд навещала супруга его друга Иоганна Георга Альбрехтсбергера, которая брала с собой сына. Он точно помнил место захоронения композитора и, когда, по случаю пятидесятилетия со дня смерти Моцарта, стали разыскивать его захоронение, смог его показать. Один простой портной посадил на могиле иву, а потом, в 1859 году, там соорудили памятник по проекту фон Гассера. В связи со столетием со дня смерти композитора памятник перенесли в «музыкальный уголок» Центрального кладбища Вены, из-за чего снова возникла опасность потерять настоящую могилу. Тогда надзиратель кладбища Св. Марка Александр Кругер из различных остатков прежних надгробий соорудил маленький памятник.
В 1902 году музею Моцарта в Зальцбурге был передан «череп Моцарта» из наследия анатома Гирта, и дискуссия о его подлинности не утихает до сих пор. Известно, что череп принадлежит человеку небольшого роста, хрупкого телосложения, соответствующего Моцарту возраста. Маленькие глазницы – свидетельство выпуклых глаз – и совпадение линии черепа с изображениями головы – все это подтверждает его аутентичность. Но по крайней мере два аргумента свидетельствуют об обратном: кариес на первом боковом зубе слева сверху, не соответствующий педантичному и точному описанию Леопольда Моцарта больного зуба его сына, а также следы кровоизлияния на внутренней стороне левой височной кости, от которого, вероятнее всего, и умер человек. Таким образом, тайна о земных останках Вольфганга Амадея Моцарта так и осталась до конца не раскрытой.
По книге А. Ноймайра
