Казалось бы, французская дипломатия одержала крупную победу при российском дворе: все немцы, начиная с младенца-императора и кончая послом де Ботта, были изгнаны из Петербурга. Но конечной цели Версалю достичь так и не удалось – внешняя политика, как и раньше, находилась в руках Бестужева, умевшего удивительно ловко парировать выпады этой французской дипломатии. Более того, наследник престола, будущий император Петр III, по своему воспитанию и духу был немцем и являлся горячим поклонником короля Фридриха II.
Откуда же взялся этот претендент на российский престол? Помните, у Петра I кроме Елизаветы была еще старшая дочь Анна, разумная и «охочая до всех наук» царевна? Отец долго подыскивал ей жениха, но то ли планка царских требований была слишком завышена, то ли в те годы был неурожай женихов, но достойная кандидатура упорно не попадала в поле зрения великого монарха. Между тем в Петербурге уже несколько лет жил голштинский герцог Карл Фридрих. Он и вправду был «голью»: все его владения ограничивались городом Килем. Герцог отправился на берега Невы, чтобы просить у российского царя помощи в затеваемой им войне против Дании, в свое время оттяпавшей у него часть герцогства, или руки его дочери Анны – невесты с богатым приданым.
Узнав о его планах жениться, Петр был возмущен: любимая дочь императора российского, руки которой добивались представители многих дворов Европы, вдруг выйдет замуж за нищего герцога, все владения которого не больше Петергофа! Наверное, выгнали бы герцога взашей из Петербурга, если бы не вмешалась «Екатеринушка». У нее на сей счет имелись свои соображения. Есть ли резон отдавать руку царевны наследнику престола какой-нибудь ведущей державы Европы? Сегодня он – принц, завтра сядет на освободившийся отцовский престол, а после смерти Петра будет претендовать на российский. Поэтому чтобы царствование Екатерины после смерти мужа было спокойным, Анну следовало выдать замуж за этого невзрачного герцога, которому мысль о российском престоле не могла прийти в голову. Особенно если назначить молодым приличный «пенсион». С конца 1723 года здоровье Петра стало быстро ухудшаться, и Екатерина то ласками, то сказками добилась согласия на этот брак у сильно ослабевшего мужа. Одновременно она принудила Анну и Карла официально отказаться от претензий на российский престол, что и было зафиксировано в брачном контракте. Таким образом Екатерина расчистила себе путь к власти.
В 1728 году Анна разрешилась от бремени сыном и вскоре скончалась от родильной горячки. Казалось бы, следы этого ребенка по причине его низкого общественного положения должны были затеряться, но судьба распорядилась иначе. Елизавета Петровна, насидевшись в девках до 32-летнего возраста, решила определить наследника престола по своему усмотрению.
Для этой роли, по ее мнению, как нельзя лучше подходил гольштадтский племянник, который и был привезен в Петербург 5 февраля 1742 года, то есть после восшествия Елизаветы на престол. К этому времени ему исполнилось 14 лет. Это был немецкий мальчик, сильно отстававший в развитии от своих сверстников и доставлявший тете множество хлопот. Начнем с того, что он никак не желал принимать православную веру, а когда всё же принял, вел себя во время богослужений крайне неприлично: показывал язык священнослужителям или демонстративно покидал храм, не дождавшись окончания литургии. Свое пребывание в Петербурге он рассматривал не иначе как наказание. Его мечтой было дослужиться до высокого чина в прусской армии и покрыть себя неувядаемой славой на полях сражений. В недостроенном Петербурге, который и городом-то назвать было стыдно, он чувствовал себя неуютно. Надо было учиться говорить по-русски, выслушивать бесконечные теткины нравоучения и ни свет ни заря в полусонном состоянии отправляться с ней в церковь. Разве это жизнь? И вообще, зачем становиться императором этой варварской страны, где ему были уготованы сплошные заботы и никаких радостей!
Примерно через год Елизавета, окончательно убедившись, что выгнать дурь из головы племянника ей вряд ли удастся, решила поскорей его женить, дабы посадить на трон его сына, который, как она надеялась, будет разумнее, чем отец. Невесту следовало брать из самого скромного дома, чтобы оказывала должное почтение мужу и самой государыне. Наиболее полно отвечала поставленным требованиям принцесса Цербская Софья Августа, вошедшая впоследствии в российскую историю как Екатерина II. Она родилась в 1729 году (на год раньше жениха) в городе Штеттине, где отец ее, имевший генеральский чин прусской армии, служил военным комендантом. Брат ее матери, принцессы голштинской, Карл Август был в свое время женихом Елизаветы. Из-за его смерти брак так и не состоялся, но Елизавета сделалась как бы членом его семьи: она вела регулярную переписку с сестрой жениха, пребывала в курсе всех семейных дел и, будучи еще царевной, несмотря на свой скудный бюджет, изыскивала любую возможность помочь материально родственникам Карла. Кроме того, пытаясь пристроить при российском дворе дочь преданного ему штеттинского коменданта и заиметь в ее лице представителя своих интересов в России, в роли свахи выступил прусский король Фридрих II.
В январе 1744 года невеста оставила отчий дом и в сопровождении матери отправилась в далекую Россию. 3 февраля она прибыла в Москву, где в то время находился двор. Таким образом, несмотря на все старания Лестока и Шетарди, «немцев» около российского трона не убавилось.
Между тем Франция смягчила свое отношение к России и признала императорский титул за Елизаветой. Та в свою очередь согласилась на возвращение в Москву Шетарди. Сразу по прибытии в Россию в посланном в Версаль донесении тот назвал Елизавету дурой, о чем ей незамедлительно доложил Бестужев. Страшно разгневавшись, императрица приказала в 24 часа выдворить французского посла из Москвы.
Свадьба состоялась в августе 1745 года, после того как жених оправился от оспы. Мать невесты за короткий срок своего пребывания в Москве сумела настроить против себя весь дом, поэтому сразу же после окончания торжеств была отправлена за пределы России с выданными ей ради приличия 50 рублями и двумя сундуками различных китайских товаров, которые в ту пору были в моде в Европе.
Итак, к концу 1745 года, закончив все свои неотложные домашние дела, Елизавета приступила к решению внешних проблем. Вторая Силезская война между Австрией и Пруссией была окончена заключением Дрезденского мира. В то время Австрия в союзе с Англией и Нидерландами вела военные действия против Франции, и они обратились к Елизавете с просьбой послать на Рейн крупный российский контингент. Война в столь отдаленном от российских границ отечества месте была не в интересах России, но, питая дружеские чувства к Австрии и Англии, она готова была послать на Рейн 30-тысячный воинский корпус. За его проход через Польшу от Курляндии до границ Австрии союзники должны были выложить 150 тысяч рублей. Если это показалось бы им дорого, они могли сами поставлять корпусу продовольствие и фураж. После вступления войска на территорию Австрии его содержание должно было полностью обеспечиваться союзниками. При проведении боевых действий России полагалось получать в год 300 тысяч фунтов стерлингов. Короче говоря, это было не столько военное, сколько коммерческое предприятие. К концу ноября 1747 года договор был готов к подписанию, но пропуску российского корпуса через свою территорию воспротивилась Польша. Договоренность о том, что в походе будут принимать участие регулярные войска, а также крупная сумма денег, выделенная Польше в качестве задатка за заготовку продовольствия и фуража для российского корпуса, склонила ее к согласию. 4 декабря 1747 года договор был подписан всеми заинтересованными сторонами. Движение же войск должно было начаться не позднее января 1748 года.
Легко понять, с каким восторгом восприняли это известие в Вене. Через своего посла в Петербурге Бартока Мария Терезия передала Елизавете специальную грамоту. Она написала «многолюбезной приятельнице и сестре», что хочет распространить драгоценную дружбу с императрицей на свое потомство, а так как время разрешения ее от бремени приближается, то она просит Елизавету быть «восприемницей имеющего родиться ребенка». «Приятельница и сестра» дала согласие выступить в этой роли. У Марии Терезии родился мальчик, которого назвали Петр Леопольд Иосиф, впоследствии ставший императором Иосифом II.
Движение корпуса началось в назначенный срок, но дойти до Рейна ему было не суждено. Франция существенно смягчила свои требования, что позволило уже в апреле 1748 года заключить взаимоприемлемый мир, по которому воюющие стороны возвратили друг другу все ранее захваченные территории. В Европе, наконец, наступил мир, который продлился целых семь лет.
Профессор Александр Зиничев
Продолжение в след. номере.
