Хирург и музыкант
Теодор Бильрот родился на территории нынешней Германии, но начиная с 1867 года и до конца жизни он был профессором хирургии в Австрии (Вене). Один из самых блистательных хирургов нового времени, автор «Общей хирургической патологии и терапии», опубликованной в 1876 году, Бильрот считался создателем всей хирургии гортани, пищевода и брюшных органов.
Он был влюблен в Николая Петровича Пирогова, называл его учителем, смелым и уверенным вождем. Читая параллельно биографию Пирогова и «Письма Бильрота», легко прочувствовать гармонию этих двух великих людей, творцов современной хирургии.
Теодор родился 26 апреля 1829 года на острове Рюгене (в Бергене), где его отец был пастором. Помимо немецкой, в его жилах текла также шведская и отчасти французская кровь (прабабка была француженкой). Мать Бильрота, рано овдовев, переселилась с малолетними детьми в Грейфсвальд, где сын окончил гимназию и поступил в университет. Большую склонность он испытывал к истории, поэзии и особенно к музыке. Как рассказывают его близкие, мальчик великолепно играл на фортепиано и хотел стать профессиональным музыкантом. Уже будучи великим хирургом, Теодор много занимался и музыкой. Его близким другом был Иоганнес Брамс, часто исполнявший свои новые музыкальные сочинения в доме Бильротов. Своей любовью к музыке Теодор был похож на профессора Брюкке – наполовину ученый, наполовину артист. В его юбилеи устраивались специальные торжества, в которых принимали участие весь университет и всё научное сообщество.
Несмотря на горячую любовь сына к музыке, родители уговорили его пойти в медицину. В доме Бильротов препираться было не принято. Изучать медицину он начал в Грейфсвальде, а затем перешел в Геттингенский университет. Здесь на него оказали влияние физиолог Вагнер, под руководством которого Теодор впервые начал микроскопические занятия, и хирург Баум, высокообразованный человек, который долгие годы оставался для него советчиком. На четвертом курсе Бильрот перешел в Берлинский университет, где учился под руководством Лангенбека, Шёнлейна, Траубе и Ромберга. В Берлине он защитил диссертацию на латинском языке (о поражении легких после перерезки n.n. vagorum) и после сдачи экзаменов, в 1855 году, совершил поездку в Вену и Париж, чтобы совершенствоваться в хирургии. По возвращении в 1855 году Теодор получил место ассистента у знаменитого хирурга Бернхарда фон Лангенбека (1810–1887). Одновременно с хирургией он усиленно работал в области патологической анатомии и в 1856 году стал приват-доцентом хирургии и патологической анатомии. Сотрудничая с Вирховым, Бильрот настолько преуспел в патологической анатомии, что получил приглашение на одноименную кафедру в Грейфсвальде, но предложение не принял.
В 1860 году он устроился на кафедру хирургии в Цюрихе, где в то время членами факультета были Гризингер, Молешотт, Г. Мейер, Риндфлейт, Эберт и др. Начиная с 1867 года и до конца жизни Бильрот – профессор хирургии в Вене. В этом же году он опубликовал книгу, которая нанесла уничтожающий удар по средневековым методам, все еще применявшимся в клиниках, и содержала план реорганизации хирургии. Блестяще владея техникой операций, он разработал ряд новых, широко вошедших в хирургическую практику операций: резекция пищевода желудка (1872), удаление гортани и предстательной железы (1873), обширное иссечение языка при раке (1874), печени (1875) и т.д. Операцию на зобе Бильрот провел совместно со швейцарским хирургом нобелевским лауреатом Кохером.
Стоит сказать, что еще в 1847 году, то есть задолго до Бильрота, Пирогов впервые удалил зоб. Операция была по тем временам необыкновенно смелой. Даже после нее Французская академия наук не сняла запрет на операции на щитовидной железе. Нашлись в то время медики, упрекавшие Пирогова в безрассудстве. Он теоретически разработал операции на щитовидной железе, еще будучи профессором хирургии в Дерпте, в преддиссертационной работе. Между задумкой и риском было еще шестнадцать лет.
Современные научные представления о щитовидной железе стали складываться к концу XIX века, когда Кохер (E. Th. Kocher, 1841–1917) в 1883 году описал признаки умственной отсталости (кретинизма) у ребенка после удаления железы по поводу зоба – резкого ее увеличения. Термин «кретин» является искаженным французским словом «кретьен» – христианин. В далекие времена, не зная истинной причины умственной отсталости, люди считали таких больных «отмеченными Богом». После наблюдений Кохера и его коллег интерес к щитовидной железе заметно возрос, тем более что в 1896 году А. Бауманн установил высокое содержание йода в железе и обратил внимание исследователей на то, что еще древние китайцы успешно лечили кретинизм золой морских губок, содержащей большое количество йода.
Давно было известно и во время войны доказано, что человек после ампутации руки или ноги будет жить. Однако до Бильрота не знали, что участок внутренних органов человека, пораженный язвой или опухолью, может быть удален, а края операционных ран – сшиты вместе. В 1880 году он произвел резекцию желудка. Весть об этой успешной операции облетела весь земной шар. Медицинский мир встрепенулся, почувствовал, что Бильрот открывает новую область желудочно-кишечной хирургии. Профессор превратил хирургию из грубого ремесла, практиковавшегося городскими брадобреями, в точно документированное искусство. Он первым решился публиковать отчеты о своих операциях, хотя они были неутешительными. «Неудачи нужно признавать немедленно и публично, ошибки нельзя замалчивать. Важнее знать об одной неудачной операции, чем о дюжине удачных», – говорил Бильрот. Не всегда он проявлял мужество, вовсе не стыдясь этого. Он разработал хирургическую статистику с указанием отдаленных результатов операций.
Его приглашали в качестве врача к императорам, королям и властелинам восточных стран. Побывал он и в России, где лечил поэта Н. Некрасова и консультировал своего тяжелобольного учителя Н. Пирогова. Заработки этого виртуоза хирургии достигали сотни тысяч долларов в год, тогда как ассистенты получали 36 долларов в месяц, помощники профессора – сто шестьдесят шесть, несмотря на то, что некоторые из них достигли среднего возраста и им нужно было содержать свои семьи. Без согласия Бильрота они не могли заниматься частной практикой. Каждому из них он разрешал отдельные операции за плату, достаточную лишь для того, чтобы не впасть в отчаяние. Больница, операционные, оборудование, помощники и молодые профессора предоставлялись в распоряжение Бильрота бесплатно. Помимо этого у него был свой частный госпиталь.
Теодор Бильрот пришел к выводу, что главной причиной горячки и высокой смертности от нее является царившая в больницах грязь. В отделении, которым он руководил, смертность пациентов достигала 42 процентов. Он распорядился производить ежедневно тщательную уборку всех помещений. Один раз в неделю палаты поочередно освобождались от больных и коек и проветривались. Вытирали пыль с мебели, тщательно мыли полы. Операционный зал убирали ежедневно после операций. Кроме того, Бильрот порвал с традицией грязных сюртуков. После многочисленных ходатайств и не без борьбы добился от дирекции больницы белых кителей для врачей, притом в таком количестве, какое было необходимо для ежедневной перемены всеми врачами. По примеру Земмельвейса распорядился, чтобы хирурги перед операцией обязательно мыли руки в хлорной воде. Сам же он мыл руки после операций сулемой.
Профессор Бильрот был одним из первых сторонников асептики в хирургии. Все эти мероприятия в значительной степени уменьшили послеоперационную смертность в больнице. Однако Бильрот не мог до конца изжить случаи заболевания послеоперационной горячкой. Этого добились несколько позднее, когда выдающийся французский химик Луи Пастер предложил применять для борьбы с микробами высокую температуру, прежде всего выпарку хирургических инструментов, то есть повсеместно применяющуюся теперь стерилизацию.
Парадоксально, но, борясь за стерильность, Бильрот в то же время не разрешал белые халаты в операционной, так как считал, что они делают врачей похожими на парикмахеров. Он просто закатывал рукава своих дорогих костюмов из добротной шерсти. Такое же отношение было и к перчаткам. Сестер в операционный зал хирург не допускал. И это происходило в то время, когда страшный палач – заражение – день и ночь стоял с топором над больным. Что Бильрот! Его знаменитый учитель Лангенбек даже в 1880 году продолжал оперировать в черном драповом сюртуке с едва приподнятыми рукавами. Причем операции производил поочередно на «гнойных» и «чистых» больных.
В этот раз амфитеатр был заполнен до отказа, всем хотелось посмотреть, как оперирует виртуоз Бильрот. Так ли хорош в его руках скальпель, как смычок от скрипки? Профессор Бильрот дал знак старшему из помощников доктору Антону Вёльфлеру, чтобы тот зачитал историю болезни. «Пациент Иосиф Мирбет, сорока трех лет. По-видимому, выпил налитую в водочную рюмку азотную кислоту, приняв ее за лимонад. Симптомы: проходит только жидкость; всё, что он проглотит, вызывает рвоту; ощущение большой тяжести в области желудка и боли в спине. Диагноз: язва желудка».
Один из ассистентов закрыл лицо пациента марлей, смоченной хлороформом. Бильрот сделал параллельно ребрам на два сантиметра ниже пупка надрез длиной в двенадцать дюймов. Он перерезал кровеносные сосуды между желудком и пищеводом. Желудок стал свободноподвижным, и его можно было перемещать. Одни помощники наложили зажимы на кровеносные сосуды и скобы, чтобы держать разрез открытым, другие осушали тампонами полость от крови. Бильрот внимательно осмотрел полость, делая замечания, которые заносились ассистентом в историю болезни под точно выполненным им же рисунком разреза.
Подложив руку под свободноподвижный желудок и двенадцатиперстную кишку, Бильрот надрезал их скальпелем. Он сразу же заметил белесые ткани, расходящиеся веером от входа из желудка в двенадцатиперстную кишку. Вдруг резко остановился, поднял голову и сказал, обращаясь к залу:
– Мы ошиблись. Это не язва и не рубец от ожога азотной кислотой. Двенадцатиперстная кишка настолько уплотнена, что через нее может пройти лишь булавка. Мы вынуждены удалить десять сантиметров двенадцатиперстной кишки и часть желудка.
Ассистент продолжал капать хлороформ на марлю, а Бильрот занялся удалением пораженных участков. Поскольку диаметр двенадцатиперстной кишки был наполовину меньше прохода в желудок, он наложил сначала шов на желудок, а затем подогнал по размерам оба прохода. После этого сшил их таким образом, чтобы пища и жидкость не проникали через стежки. Закончив эти манипуляции, Бильрот стянул внешний разрез шелковой лигатурой.
Через пятнадцать минут операция была закончена. Удаленные части помещены в сосуд для исследования в лаборатории патологии. Бильрот вымыл руки сулемой, опустил незапятнанные рукава своего шикарного костюма, поклонился своим помощникам и аудитории и, исполненный внутреннего достоинства, покинул зал.
О научных заслугах Бильрота можно говорить долго. Он был не просто врачеватель, виртуозный хирург, а хирург-естествоиспытатель, причем широко и разносторонне образованный, который взял на себя гигантскую задачу: накопившиеся научные данные по патологической анатомии, экспериментальной патологии и физиологии применить к задачам хирургии, хирургическим болезням. Его не удовлетворяли рамки, в которые была заключена деятельность хирурга. С каким энтузиазмом он, клиницист и уже первый в мире, к которому со всего света стекались больные, углублялся в микроскопические исследования, тратит годы на изучение патологических процессов, флоры (микробов) при септических процессах. Его книга Coccobacteria septica, результат 6‑летних исследований, напечатана в Вене. Впечатление от нее было огромно. Сам творец современной бактериологии Р. Кох в 1890 году в письме к Бильроту говорил, что он находился под влиянием исследований ученого о Coccobacteria septica.
В хирургической патологии его власть была безраздельной. Бильрот – автор 160 научных трудов. Его книга Die allgemeine Chirurgie (1863), увидевшая свет в Цюрихе, выдержала 15 изданий при жизни и переведена на все европейские языки. На основании собственных исследований Бильрот переработал все области хирургии применительно к новейшей патологии. Он – редактор двух больших многотомных руководств Handbuch der Chirurgie и Deutsche Chirurgie, а также Archiv für klinische Chirurgie со дня его основания.
Последние лет десять его стало беспокоить больное сердце. Бильрот умер скоропостижно в Аббации, куда он, больной, после сердечного приступа, поехал отдыхать. Смерть ученый ожидал спокойно. Она наступила 6 февраля 1894 года в тот момент, когда Бильрот разучивал на фортепиано итальянские народные мотивы. Похороны в Вене были необычайно торжественны. В Вену прибыли деканы медицинских факультетов из Праги, Граца и т.д., представители учреждений культуры, все общество пришло отдать последний долг великому хирургу. Траурная колесница, запряженная восемью вороными конями и окруженная почетным караулом из профессоров, врачей, студентов, сопровождаемая представителями культуры и тысячной толпой почитателей, медленно двигалась по улицам города. Над могилой поставили памятник с высеченным из мрамора профилем Бильрота. Бюст поставлен также в Рудольфинерхаусе и в Венском университете.
По матеиалам сайта www.historymed.ru
Фото: Википедия
