В галерее Кунстраум состоялась презентация новой книги Дианы Видра «Любовные истории доктора Герти Сенгер, или Психология любви!». Модератор, поэт и дипломат д-р Виктор Клыков представил виновниц торжества — их было две: автор Диана Видра и доктор Герти Сенгер.
«Как получилось, что вы выбрали профессию не просто психолога, а специалиста по „вопросам любви”?» — обратился он к Герти Сенгер. Времена меняются, это сегодня всё кажется таким простым и ясным. Герти Сенгер рассказала о тех проблемах, с которыми приходилось сталкиваться девушкам ее поколения: о стеснительности и о том, как это непросто — уметь находить правильные слова своим чувствам, а ведь именно умение вербализировать свои чувства и есть один из краеугольных камней психотерапии.
Герти Сенгер в Австрии шутливо называют «сэкспертом». Она один из самых компетентных специалистов в области психологических проблем, возникающих на любовном фронте. Работает она с пациентами и пишет замечательные книги о проблемах человеческих отношений. Кроме того, на протяжении долгого времени она является автором еженедельной колонки «Наслаждение и любовь» в газете Kronen Zeitung. В каждой из своих маленьких новелл Герти Сенгер выделяет одну узкую тему и рассматривает ее под своим «психологическим микроскопом». В результате она лишает читателя иллюзий, показывая его чувства в их неприкрытой наготе. Хорошо ли это? Для тех, кто желает знать правду и кто в силах ее выдержать, хорошо. Это путь к самопознанию, путь к освобождению от предрассудков. Говорят: «Нельзя трогать больные темы, нельзя волновать человека». Но с другой стороны, все мы знаем, какое облегчение душе приносит откровенный разговор с хорошим другим. Внимательный и доброжелательный слушатель в состоянии смягчить боль и страхи, он дает понять, что ты не одна или не один в этом мире, что есть рядом кто-то, кто тебя понимает.
Далее модератор предложил автору поведать о том, как возникла идея написания этой книги. Диана Видра рассказала все откровенно, без утайки: «В Австрию я переехала почти тридцать лет назад. Признаюсь честно, первое время было нелегко. Все вокруг было чужим, холодным, я чувствовала себя непонятой и нелюбимой. С годами это чувство не проходило, а лишь усиливалось. Австрия, как известно, — родина психоанализа. Конечно же, мои знакомые-австрийцы советовали обратиться к помощи психолога. Приехала я, однако, из той страны, где к психологам не ходили, от психиатров их отличать не умели и вообще все это считали глупостью. Чем может помочь тебе чужой человек, ведь твое счастье зависит не от него! Тем не менее у каждой русской женщины всегда был свой особый психолог — ее лучшая подруга. Именно она готова часами выслушивать тебя, обсуждать и судачить, с нею можно посплетничать и позлословить… А кто не знает, какое облегчение приносит задушевный разговор! Но… Советский Союз доживал в то время свое последнее десятилетие, и людям там было совсем нелегко. А это значит, что, по сравнению с моими старыми друзьями, была я „настоящей счастливицей”, ведь у меня „есть все”. А это значит, что ни у подруг, ни у близких родных не было сочувствия к моим бедам. „Нам бы твои заботы!” — слышала я в ответ на мои попытки найти сострадание.
Душевные беды не видны. От одиночества хотелось бежать в небытие. Да, у меня было все, что необходимо человеку для жизни, и даже, может быть, чуть больше, но все это было материальное, мне не хватало самого главного — радости, любви, душевного покоя. Бог смилостивился надо мной. В момент полного отчаянья я оказалась у психоаналитика доктора Гельмута Фигдора. Пришла я к нему, собственно, по другому делу, но так получилось, что я буквально свалилась в психоанализ. Сегодня я могу сказать, что этот человек спас мне жизнь, он спас меня от меня самой, ему я обязана всем хорошим, что меня окружает сегодня. Психоанализ оказался штукой очень нелегкой, но в то же время чертовски увлекательной. Я начала читать Фрейда и других авторов, проглатывала все, что попадалось под руку, посещала лекции в университете, начала переводить с немецкого психоаналитическую литературу. В 1995 году в издательстве «Наука» вышел в свет мой первый перевод — книга по психоаналитической педагогике, впоследствии ставшая бестселлером. Мой интерес к психоанализу был огромен и неподделен, с тоской думала о том, что именно он должен был бы стать моей настоящей профессией. Менять профессию было поздно, но мне удалось найти компромисс: я стала заниматься научной журналистикой. Жизнь моя становилась все более светлой. Я начинала любить Вену и Австрию. Я снова любила свою жизнь.
Воскресное утро! Как это чудесно — никуда не спешить, сесть на балконе с чашечкой кофе и открыть воскресное приложение к газете «Кроненцайтунг». Бегло пролистывая его, самое интересное я оставляла напоследок. Это всегда было ровно посередине, там, где скрепки… Вы ведь знаете… Очередная новелла Герти Сенгер о любви с чудесной иллюстрацией Дины Ларо. Герти Сенгер понятия не имела о моем существовании, но каждое воскресное утро она преподносила мне этот чудесный подарок. Ее маленькие новеллы открывали передо мной мир любви. Нет, не тот, наполненный нечеловеческими страстями, мир любви, который я знала по Шекспиру или Пушкину, это был совсем другой мир, мир повседневности, наши банальные будни, в которых мы существуем день за днем. Герти Сенгер умело расставляла ориентиры в этих буднях, она рассказывала не только о радостях любви, но и о больших и мелких разочарованиях, о грустном и смешном. И она говорила, что это тоже нормально, это жизнь — и по-другому не бывает. Новеллы Герти Сенгер восхищали меня своей психологической точностью. Возникало то же чувство, которое я испытывала, читая Фрейда или, например, Гельмута Фигдора: „Да, да, именно так оно и есть! Как только я сама об этом не подумала?!” Мало того, в каждой из новелл четко обозначен свой литературный сюжет, своя драма, достойная большей формы — повести, скажем, или романа. Но и это не все. Я не переставала удивляться неиссякаемости сюжетов. Казалось бы, ну что еще можно добавить к уже сказанному, но приходило воскресенье, и с ним неизменно появлялся новый сюжет. Это ли не журналистика высочайшего класса?
Герти Сенгер никогда не делает попыток кого-либо перевоспитать, напротив, о человеческих слабостях и недостатках она говорит с неизменным уважением. И еще один удивительный момент восхищает меня в ее новеллах. При всей ее отваге, при всей, я бы сказала, мужской твердости, при всем умении открыто, без ложного стыда говорить на самые щепетильные темы Герти Сенгер остается женщиной. Женщиной до мозга костей — доброй, чувствительной, скромной и целомудренной.
Скажите, ну разве можно с мужчиной поговорить по душам так, как можно поговорить с женщиной? Мужчины умеют излагать свои мысли, разговаривать они не умеют. Мой психоаналитик был первым и пока остается единственным мужчиной в моей жизни, с которым можно разговаривать, как с женщиной. Это комплимент! Тем не менее долгое время я стыдилась говорить с ним на „типично женские” темы. Во мне всегда жила горячая потребность русской женщины в „лучшей подруге”. Согласитесь, как восхитительна ни была бы любовь, нет ничего прекраснее тех часов, когда можно поговорить о ней с лучшей подругой! В каком-то смысле такой моей подругой становилась Герти Сенгер. Когда мой психоанализ был завершен, чувствовала я себя великолепно. Благодарность переполняла сердце. И не только по отношению к моему психоаналитику, но и по отношению ко всем, кто пришел мне на помощь, в том числе и к Герти Сенгер. Мне захотелось выразить ей свою благодарность. Но как? Единственное, что пришло мне в голову, — попробовать перевести на русский язык ее новеллы, ведь это могло помочь и другим, таким как я, заблудившимся путникам.
Когда я начала на пробу переводить некоторые из ее новелл, я поняла, что в точном переводе на русский язык эти миниатюры останутся в лучшем случае просто свидетельством другой культуры, вряд ли они найдут дорогу к сердцу российского читателя. А это значит, их следовало бы не перевести, а перенести на почву российской культуры, поступить так, как в свое время поступали русские классики, ведь они пересказывали иностранную литературу по-русски, что-то сглаживая и что-то усиливая. Аккуратно, например, следовало обращаться с такими темами, как эмансипация, феминизм, деньги…
Я позвонила доктору Сенгер, и она тотчас согласилась со мною встретиться. Мы долго обсуждали этот вопрос и пришли к соломонову решению: я не переведу, а перескажу ее новеллы, выбрав те из них, которые наиболее близки русской душе. Так я и сделала».
Этими словами Диана Видра закончила свое повествование, после чего прочитала несколько новелл из новой книги. Герти Сенгер прокомментировала эти новеллы. Из зала посыпались вопросы автору и Герти Сенгер. В заключение вечера Виктор Клыков представил свое новое стихотворение, навеянное одной из новелл. Нельзя умолчать о том, что фрау Сенгер буквально очаровала всех присутствующих. Высокая профессиональная компетентность сочетается в ней с удивительным женственным обаянием. А потом гости пили шампанское и расхваливали печеночный паштет. После примерно десятого дифирамба Диана Видра задумалась: «Похоже, я выбрала не ту профессию». В ответ кто-то обронил: «Паштеты, пожалуй, продаются лучше, чем книги…»
Гм… Не паштетом единым жив человек!
София Федосеева
