В весенние дни 1921 года на улицах Праги запестрели объявления: «Бестселлер года!», «Лучшая книга всех времен и народов – первым десяти покупателям скидка 50 процентов», «Прекраснейший юмористическо-сатирический роман о мировой войне», «Лучшее украшение для вашей книжной полки»…
Дипломат, журналист, историк Юрий Цинговатов приоткрывает завесу тайны над легендарным произведением.
– Юрий Львович, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что речь идет о книге Ярослава Гашека и ее юбилее.
– Во время той пиар-кампании заглавие знаменитого романа было приведено полностью: «Похождения бравого солдата Швейка во время мировой и гражданской войн у нас и в России». Гашек планировал масштабное произведение из шести частей. Героем, как мы знаем, стал простой пражанин Йозеф Швейк – «маленький человек», непотопляемый оптимист, лукавый обыватель, наделенный кроме чувства юмора здравым смыслом и восстающий против государственного левиафана, против бюрократического идиотизма. В борьбу с Австро-Венгерской империей вступает бравый анархист, который в огне не горит и в воде не тонет. Признаки агрессивного государственного дебилизма проявились в условиях мировой войны, пожалуй, во всех воюющих странах. И это сделало образ «доброго вояки» не только понятным, но даже родным для громадной интернациональной читательской аудитории.
– Гашек к моменту написания романа был вполне зрелым автором…
– накачавшим внушительные литературные «мускулы». За его спиной было более полутора тысяч рассказов, юморесок, фельетонов, репортажей, пьес. Кстати, несколько десятков его произведений в малом жанре написаны на прекрасном русском языке. Чешский классик был превосходным лингвистом-практиком и даже выпустил «первую в истории башкирскую газету».
Роман о Швейке – это целая вселенная разнообразных социальных типов, паноптикум лживых и продажных политиканов, парад горе-патриотов, вереница святош и фарисеев, продажных коррупционеров, нечистых на руку бюрократов, прожженных циников, тупоголовых солдафонов… Гашек не идеализирует никого (кроме, разумеется, главного героя), но больше всего от него достается всевозможному начальству, которое паразитирует на народной доверчивости и традиционном чешском алибизме – желании подстраховаться, иметь какие-то гарантии и перспективы. Когда сверху давят по поводу и без оного, снизу начинают откликаться в виде стихийного анархизма и пофигизма.
– Гашек ведь и до войны бунтовал против власть предержащих.
– Чего стоит созданная им «Партия умеренного прогресса в рамках законности», заседания которой проходили регулярно в пражских пивных. Кстати, сегодня его внук Рихард, выйдя в отставку, пытается реанимировать ПУПВРЗ. Посмотрим, что из этого получится. Пока перед глазами – остроумная издевка его деда над пустопорожним парламентаризмом, особенно злободневная в условиях лихорадочного партийного строительства, охватившего сегодня весь бывший социалистический лагерь. Гашековские призывы: «Каждый, кто отдаст голос за нашу партию, получит в подарок настоящий карманный аквариум», «Мы требуем немедленно передать все ломбарды в ведение духовенства», «В случае победы нашей партии на выборах, наш кандидат выступит с решительным протестом против землетрясения в Мексике и беспощадного истребления антарктических пингвинов», – перекликаются со слоганами сегодняшних политических демагогов.
– Поразительно, что Гашек не только миниатюры, но и свое произведение №1 писал сразу набело, без черновиков…
– А когда физические силы стали оставлять его, он диктовал стенографисту, «как с листа», держа в уме все сюжетные повороты и поступки персонажей. Одна из разгадок этого феномена кроется в том, что Швейк в точности повторяет фронтовую судьбу самого автора, призванного в австрийскую армию в феврале 1915 года. Боевая карьера писателя оказалась не слишком продолжительной. Уже 23 сентября того же 1915 года вместе с другими однополчанами Гашек добровольно сдался в русский плен. Он провел полгода в лагерях для военнопленных – Дарницком под Киевом и Тоцком под Самарой. Вступив в Чехословацкий легион в России, Гашек в должности полкового писаря под видом «легионного летописца» приступает к работе над своими по сути автобиографическими «Похождениями», принесшими ему мировую славу и заслуженное место в литературном Пантеоне рядом с другими классиками.
– Швейк является одним из литературных героев, увековеченных скульпторами.
– Парадоксальный факт: популярность бравого солдата намного превзошла славу его литературного «отца». Первый в истории памятник Швейку появился 12 октября 2000 года на востоке Словакии в г. Гуменне (на снимке). В его окрестностях во время Первой мировой войны происходили ожесточенные сражения. Здесь австро-мадьярские вояки издевались над местным населением, близким русским по языку и вере. И здесь Швейк напоил поручика Дуба «железистой водой» с подозрительным привкусом конской мочи. Памятник изображает бравого солдата у исторической колонки. Другой памятник расположен в польском г. Санок, где разыгралась знаменитая сцена в «городском кафе», оказавшемся на самом деле заурядным публичным домом. Бронзовый Швейк отдыхает на лавочке, перед тем как войти в бордель и вытащить оттуда все того же высоконравственного поручика Дуба. Примечательно, что нынешние блюстители нравов протестовали против этого монумента – тем более, что здание, в котором размещалось «кафе», сохранилось до наших дней. Но чувство юмора, здравый смысл в конце концов восторжествовали.
– Помнится, украинцы тоже увековечили Швейка…
– в Луцке, Львове и Донецке. В Галиции на участке где-то между Добромилем и Хыровым (нынешняя Львовская область) Йозеф Швейк, примерив у пруда брошенную русскую военную форму, благополучно был арестован родной военно-полевой жандармерией. Мистическая деталь: львовские кузнецы выковали Швейка не нагишом и не в русской форме, а почему-то на велосипеде, хотя бравый солдат, кажется, нигде в романе к велосипеду даже не притрагивался. Любовь украинцев к «швейковине» объясняется еще и тем, что Ярослав Гашек входил в Киев дважды. Первый раз под казацким конвоем как австрийский военнопленный №294217, а через год, после вступления в Чехословацкий легион, вместе с соотечественниками-добровольцами, которым на вокзале была устроена торжественная встреча с оркестром.
В Киеве Гашек подхватил тиф в лагерных бараках, когда агитировал земляков вступать в чехословацкую дружину. Там же он служил репортером в газете «Чехослован» и еженедельнике «Революция». Наброски к будущему роману («Бравый солдат Швейк в плену») вышли в 1917 году в киевском «Славянском издательстве», в качестве литературного приложения к газете «Чехослован».
– А при каких обстоятельствах Гашек оказался в Красной армии?
– Росту его журналистской популярности способствовали слухи и факты о его анархизме, экстравагантных выходках, шутках в духе Швейка, сатирических эскападах. Среди них – острая критика в печати склок в чехословацком политическом руководстве в Киеве, загулы, митинговщина, хмельные «подвиги» в местных питейных заведениях. Начальники Гашека то отправляют хулигана на фронт, то бросают в тюрьму, то снова ставят под ружье. В конце концов вольнолюбивый бунтарь решает окончательно порвать с военной службой, окружными путями пробирается в Москву, а весной 1918 года вступает в большевистскую партию и с головой окунается в революцию.
В качестве политкомиссара Гашек в рядах красной Пятой армии совершает боевой поход от Волги до Ангары. Сегодня памятник непобедимому Швейку украшает вход в одну из пивных Омска. В этом городе, как известно, размещалось колчаковское правительство, охрану которого несли чехословацкие легионеры. Вполне по-швейковски легионеры и завершили свою службу у Верховного правителя. Когда адмирал им окончательно надоел, они, заручившись санкцией антантовского начальства, сдали Колчака большевикам, получив взамен пропуск для возвращения на родину.
Еще один интересный монумент расположен за пределами «зоны боевых действий» Гашека-Швейка. 11 апреля 2003 года в Петербурге у начала улицы Гашека, упавшее на землю покрывало открыло взорам Швейка, стоящего по стойке «смирно». Правая рука его отдает честь, а левая за спиной крепко сжимает пивную кружку.
– А что же на родине бравого солдата, в Чехии?
– В народе знаменитый земляк всегда пользовался и продолжает пользоваться неизменной любовью. На волне швейкомании процветает сувенирный бизнес. Все так же туристы стремятся посетить трактир «У чаши», побаловаться первоклассным пивком. Кстати, во времена Гашека здесь подавали великолепного «Велкопоповицкого козла». Хотя с сожалением приходится констатировать, что качество здешнего пива с приходом на местный рынок мировых монополий падает. В пивной, расписанной цитатами из бравого солдата, можно полюбоваться и портретом австрийского императора, засиженным мухами. А вот сменяющие друг друга власти относятся и к создателю Швейка, и к самому строптивому солдату, мягко говоря, с подозрением. Не утихают обвинения, что диссидент Гашек якобы в карикатурном виде изобразил чехов, сделал их посмешищем всего мира. Старая история – сатирики ни в одной стране не получают от правящих режимов похвалу, а тем более нимб над головой. Гашек, кроме «нехорошей» биографии, огорчает начальство тем, что высмеял все без исключения властные институты, как гражданские, так и военные. Он пророчески ввел в общее употребление формулу: «В Праге ни одно правительство не продержится и дня, если поднимет цену на пиво!».
Власть имущие имели к сатирику свои претензии, и в этом, может быть, кроется причина, почему памятник Гашеку появился на родине великого автора только в 2005 году. Гашек немало порезвился бы над стилизованным изображением коня (своеобразный намек на комиссарское прошлое?) вкупе со стойкой пивного бара и возвышающимся над ней бюстом писателя. Этот монументальный гибрид установлен на Прокоповой площади чешской столицы неподалеку от дома, где вернувшийся на родину Гашек вплотную засел за швейковскую одиссею.
– Как многие другие великие произведения – «Дон-Кихот», «Фауст», «Мертвые души», «Мастер и Маргарита», – роман Гашека не был окончен, оставив многие загадки и тайны…
– После кончины автора была попытка превзойти оригинал, доведя его до финала. Ярославу Гашеку суждено было не дожить четыре месяца до своего сорокалетия.
Журналист Карел Ванек (помните старшего писаря из романа?) выпустил двухтомник «Швейк в русском плену и в революции». Хотя автор по очевидным причинам не поднялся до высот своего предшественника, а «ванековский» Швейк на фоне бурной русской жизни превратился из оптимиста в брюзжащего конформиста, опыт получился достаточно интересным и поучительным. Ванек довел Швейка по Транссибирской магистрали до «златой Праги». Есть в книжке и беглое упоминание Пензы как пункта в русском анабазисе Швейка, возвращающегося на родину.
В наши дни в СМИ мелькают сообщения о намерении чешского военного ведомства увековечить «подвиги» Чехословацкого легиона в годы Гражданской войны в России. При этом упоминается все пространство от Пензы до Владивостока.
– «Они оказались не в то время и не в том месте…»
– Это самая мягкая формулировка. В мае 1918 года по указке Антанты Чехословацкий легион нарушил обязательства не вмешиваться во внутрирусские дела. Начался мятеж. Пенза, словно вражеский город, была подвергнута артобстрелу и взята штурмом. То же самое происходило по всему маршруту продвижения легионеров по российским просторам. Гашек (нет сомнений, что вместе со Швейком) к тому времени уже порвал с командованием легиона и перешел на сторону красных. Вполне вероятно, что в те майские дни 1918 года он курсировал между Самарой и Пензой, вел агитацию среди своих бывших сослуживцев, уговаривая их не поднимать оружие против русских братьев.
– Среди молодежи, интеллигенции и вообще среди самых широких слоев населения России Гашек и его герой всегда были кумирами. В народном детективе «Место встречи изменить нельзя» Володя Шарапов смотрит в кинотеатре комедию о Швейке…
– По мотивам романа снято два десятка фильмов. Немые, черно-белые, цветные, звуковые, мультипликационные, телевизионные… Картины о Швейке периодически появляются с 1926 года до наших дней. А Шарапов смотрел ленту Сергея Юткевича, снятую в 1943 году в Таджикистане. В годы войны Швейк был желанной фигурой во фронтовых окопах, поднимавшей боевой дух. Кстати, англичане во время войны тоже сняли свою версию новых похождений Швейка. Рассказывают, как Сталин в адрес своего охранника как-то проворчал: «Что ты вытянулся передо мной, как солдат Швейк?». Как видим, вождь был знаком как минимум с экранизацией великого романа. Художественные и даже кукольные фильмы, а также телесериалы о Швейке появлялись в Австрии, ФРГ, Румынии, Бельгии и других странах. Но лучшим я считаю двухсерийный чехословацкий фильм «Бравый солдат Швейк» режиссера Карела Стеклы. Один актерский ансамбль чего стоит: Рудольф Грушинский, Милош Копецкий, Ева Свободова, Сватоплук Бенеш. Фильм и сегодня, спустя более полувека, смотрится прекрасно.
– А был же еще советско-чехословацкий фильм «Большая дорога».
– Да, выдающийся режиссер Юрий Озеров не только «Освобождение» и другие батальные блокбастеры создавал, но и снял остроумную, легкую импровизацию на темы Гашека-Швейка. Не так давно промелькнули сообщения, что на Ялтинской киностудии снимали очередной вариант «швейкианы», но его прокатная судьба мне неизвестна.
– Каждый, кто прочел и полюбил «Швейка», хотел бы узнать подробнее о его переводчике.
– Могу утверждать, что почти полноправным соавтором Гашека стал переводчик романа на русский язык Петр Григорьевич Богатырев. Он уроженец Саратова, большой ученый и педагог. После окончания МГУ работал в Чехословакии в советских учреждениях. Одновременно Петр Григорьевич преподавал в Университете Яна Амоса Коменского в Братиславе. Пребывание за рубежом было прервано Второй мировой войной. Богатырев вернулся в Москву, где его ждала научная, преподавательская работа, опала, и возвращение в родной МГУ. Он получил широкое признание как крупный фольклорист, этнограф, театровед, автор более 300 научных работ, стал почетным доктором Карлова и Братиславского университетов и вошел в историю литературы как лучший переводчик «Швейка». В художественном изложении Богатырева бравый солдат мягче, чем в чешском оригинале. Богатырев сознательно избегает соленых выражений и крепких словечек, которыми изобилует казарменная лексика первоисточника. Этот прием, однако, не обедняет текст, а напротив, делает его вполне приемлемым для молодежи и представительниц прекрасного пола.
И напоследок не могу не сказать, что автор великого романа и его бессмертный герой преодолели земное притяжение и вышли на новый уровень, когда астрономы два открытых ими астероида назвали в честь Гашека и Швейка. Мог ли Гашек, с его творческой фантазией, хотя бы на секунду представить, что когда-нибудь в XXI веке до него из глубин космоса донесется знакомый бодрый рапорт: «Осмелюсь доложить, я опять здесь!».
Беседовал Юрий Стома
