В прокат вышел фильм Мари Кройцер «Корсаж», который Австрия выдвинула на «Оскар», а Вики Крипс, сыгравшая в картине роль императрицы Елизаветы Австрийской, получила за нее награду программы «Особый взгляд» Каннского кинофестиваля. Отдавая должное действительно отличной работе актрисы, Юлия Шагельман все же не прониклась глубиной личной драмы ее героини.
Герцогиня Елизавета Баварская (1837–1898), супруга императора Австро-Венгрии Франца Иосифа I, вошедшая в историю под домашним прозвищем Сисси, стала одной из первых королевских особ, превратившихся в икону поп-культуры и важный туристический актив. Ее портреты в Вене смотрят со всех витрин сувенирных лавок, с открыток, магнитиков и конфетных коробок. Однако при жизни Елизавета большой любовью подданных не пользовалась, став популярной только после смерти от рук убийцы-анархиста.
Ее образ оброс всеми стереотипами, свойственными сказочным героиням: необыкновенная красота, доброта и капелька трагедии, чтобы принцессой можно было не только восхищаться, но и жалеть ее. Укрепила эти представления кинотрилогия режиссера Эрнста Маришки (1955–1958), которая превратила биографию Сисси в пышный лубок с кремовыми розочками. Сыгравшая императрицу Роми Шнайдер стала на родине суперзвездой, но в то же время оказалась в тисках тайпкастинга. Вырваться из них она смогла только благодаря съемкам во французских и американских фильмах, которые в Австрии считали скандальными и неприличными.
В таких же тисках опостылевшей ей роли находится сама Сисси (Вики Крипс) в «Корсаже». Этот самый корсаж, который служанки утягивают на ней, чтобы талия была не больше 45 см, становится в фильме главной – и навязчиво повторяемой, так, чтобы дошло до самых невнимательных, – метафорой. Императрица буквально не может дышать, скованная строгим придворным этикетом и нудными государственными обязанностями, которые для нее заключаются в том, чтобы стоять смирно на официальных мероприятиях, слушая, как детский хор распевает гимны, а также открывать музеи и больницы. Все это приходится проделывать на голодный желудок: в целях сохранения стройности, меню Сисси состоит из бульона и тонко нарезанных апельсинов, в то время как все вокруг, натурально, едят пирожные. При этом и придворные, и чуть ли не просто мимо проходящие представители общественности так и норовят подпустить шпильку – по поводу борьбы императрицы с лишним весом, ее частых отлучек из Вены, ее слишком близких отношений с министром иностранных дел Дьюлой Андраши.
Разумеется, все это страшно гнетет Сисси, а тут еще и старость подступает (в начале фильма, в декабре 1877 года, императрице исполняется 40 лет), и муж (Флориан Тайхтмайстер) начинает заглядываться на молоденьких. Счастливой она себя чувствует, только когда в нарушение всех правил сбегает из дворца – то на ночную прогулку верхом, то к кузену Людвигу Баварскому (Мануэль Руби) в его замок на озере, то к сестре (Мэй Гарсон) в ее английское поместье, где опять же без удержу скачет на лошади в компании симпатичного берейтора (Колин Морган). Франц Иосиф и даже дети, взрослый сын Рудольф (Аарон Фриш) и маленькая Мария Валерия (Роза Хаджадж), упрекают жену и мать в неподобающем поведении и пытаются образумить, но тщетно. В общем, как пелось в другом фильме про другую принцессу, «Состоянье у тебя истерическое, / Скушай, доченька, яйцо диетическое. / Или, может, обратимся к врачу? / Ни-че-го я не хо-чу!» Конечно, в наше время рассказывать старую сказку о птичке в золотой клетке методами традиционного байопика уже не модно.
Для этого есть «Корона» на Netflix, с документальной точностью воспроизводящая малейшие детали из жизни британской королевской семьи в ХХ веке. В Канн такое не отбирают, и Мари Кройцер добавляет в свою картину щедрую долю деконструкции и постмодернизма. Например, Франц Иосиф, входя в приватные покои, отклеивает свои знаменитые бакенбарды (ага, смекают зрители, это значит, что при дворе все носят маски и даже император может показать свое истинное лицо только самым близким). Королевские дворцы и резиденции аристократов выглядят обшарпанными, разрушающимися, с голыми стенами и облупившейся краской, что, конечно, намекает на скорый распад и гибель империи. В интерьерах то и дело мелькают самые обыденные предметы из нашего времени вроде пластикового ведра для мытья полов или френч-пресса – не так уж далеко, мол, эти императоры, короли и герцоги ушли от нас с вами.
Такой прием мог бы показаться оригинальным и даже дерзким, не будь он применен еще в «Марии Антуанетте» Софии Копполы (2005) и не превратись с тех пор в новое клише, заменившее прежние штампы биографических фильмов. Можно пересчитать по пальцам картины, где сейчас не используются такие нарочитые анахронизмы. Без них же «Корсаж» становится еще одной историей об очень богатой и привилегированной женщине, тем не менее тоскующей под пятой патриархата. И примерно с середины фильма начинаешь очень хорошо понимать Сисси, изнывающую от скуки на очередном дворцовом приеме.
Газета «Коммерсантъ»
№ 195 от 20.10.2022
