Австрия со всех сторон

Интервью с Юрием Полковым

Просмотров: 36
Интервью поклонника январь, 2006

Когда мы приглашали активных членов Всеавстрийской ассоциации российских соотечественников на встречу с известным русским писателем и главным редактором «Литературной газеты» Юрием Поляковым, Дмитрий Назаров ответил, что он и его жена придут с большим удовольствием, так как являются ярыми поклонниками писателя, имеют все его книги и внимательно следят за его творчеством. Тогда пришла идея – поручить интервью с Юрием Поляковым именно Дмитрию Назарову, который отлично владеет темой. Он с удовольствием согласился.
– Вы дебютировали как поэт, выпустив в 1980 году в издательстве «Молодая гвардия» стихотворный сборник «Время прибытия». Основной же массе читателей вы, в первую очередь, известны как прозаик, автор остро социальных произведений советского периода, таких как «ЧП районного масштаба», горбачевской перестройки – «Апофигей», постперестроечного времени – «Замыслил я побегЙ» и многих других. Тем удивительнее для меня было прочитать аннотацию издательства «Молодая гвардия» к вашему последнему произведению, в которой вас представляли чуть ли не как автор дамских романов: «произведения писателя объединяет его неизменный пристальный интерес к вечным проблемам изменчивого семейного счастья. Разгадывая загадки супружеских измен, Юрий Поляков завораживает читателя закрученным сюжетом и утонченной эротикой». Насколько вы согласны с подобной оценкой своих произведений?
– Ответ на этот вопрос очень прост: издаваемые книги надо продавать. Те, кто знаком с моим творчеством, пристально следят за книжными новинками и сами сделают вывод о мнимых и реальных достоинствах моих произведений. Других же покупателей надо завлекать броской рекламой.
– Вы стали прагматиком, а раньше слыли скорее бессребреником, борцом за общечеловеческие либерально-демократические ценности.
– Я бы скорее назвал себя принципиальным человеком. Мне не нравилась тоталитарность советского режима, и я критиковал его в своих книгах. Но я также был резко против грабительских методов приватизации, приведших к обнищанию народа в 90-х годах. За свои критические произведения прошедшего десятилетия я в очередной раз подвергался опале, как и в приснопамятные советские времена. Сейчас, когда наблюдается определенная стабилизация, требуется созидательная работа по четким, хотя иногда и жестким правилам. Период романтических настроений прошел.
– Пять лет назад вы стали главным редактором «Литературной газеты». Вы руководите своим коллективом с тех же позиций?
– Конечно. Я пришел в совершенно разоренное предприятие. Тираж «ЛГ» с 6 млн. экземпляров в советский период опустился до 27 тысяч. Задолженность сотрудникам редакции по зарплате составляла 1 год, а по гонорарам – 2 года. Я созвал общее собрание сотрудников и сказал им примерно следующее: «Коллектив «Литературной газеты» был активным борцом с советским строем, и вы победили. Но если вы рассчитывали на то, что с обретением капитализма каждому из вас удастся сохранить по кусочку социализма, то вы жестоко ошиблись. Как говорится, за что боролись, на то и напоролись! Надо научиться жить и работать в новых условиях». За прошедшее время мне удалось поднять тираж газеты до 90 тыс. экземпляров и ликвидировать задолженность по зарплатам и гонорарам.
– Юрий Михайлович, я надеюсь, что вы при этом не поступились своими политическими идеалами?
– В своей работе руководителем газеты я постарался подняться над келейными идеологическими течениями и разногласиями и предоставить талантливым авторам трибуну для публикаций литературных материалов разной политической ориентации. Пришлось, конечно, преодолеть определенное сопротивление своих коллег по редакции. Так, например, однажды ко мне обратился один литератор с жалобой на одного из моих редакторов, не принимавшего от него статью к годовщине Михаила Шолохова. Я вызвал к себе этого сотрудника, попросил разъяснить ситуацию и в ответ услышал, что публикация каких-либо материалов об этом «сталинском подголоске» возможна только через его труп. Пришлось с этим человеком расстаться, а статья о гениальном писателе была опубликована. В раже идеологических разногласий нельзя вместе с водой выплескивать и ребенка. Вот почему я, например, против сноса памятников в России. Может, кому-то и не стоило ставить памятник, но раз поставили, то пусть стоит. Не надо уподобляться большевикам и подчищать историю!
– Вы могли бы обозначить свою политическую платформу?
– Я консервативный либерал. Мне было больно смотреть на распад СССР, на разворовывание России в 90-х годах. Сейчас наступило время консолидации патриотических сил и подъема государственности. Однако начавшийся процесс «разолигархивания» России не должен пойти по пути раскулачивания. Но я должен оговориться: политика – не мой удел. Политикой в чистом виде я занимался только раз и то при курьезных обстоятельствах. В 2000 году я был доверенным лицом кандидата в президенты России Станислава Говорухина. В разгар предвыборной кампании Говорухин поскользнулся в бане и сломал несколько ребер. Пока он лечился, мне пришлось самому выступать перед избирателями на предвыборных митингах и собраниях. Я так увлекся этим делом, что излагал избирателям скорее свою политическую позицию, чем программу зарегистрированного кандидата. После такой моей самодеятельности Говорухин, выйдя из больницы, снял свою кандидатуру с выборов, но здороваться со мной не перестал.
– Юрий Михайлович, вернемся к вашему литературному творчеству. Чем вы сейчас радуете своих читателей?
– Недавно вышла моя новая книга «Грибной царь», и пока она бьет все рейтинги продаж. Это психологическая драма с настоящим «героем нашего времени», и классический детектив, где тайна раскрывается на самых последних страницах, и история любви, и сатирический портрет современного общества со всеми его бедами и пороками, спасти от которых может лишь мифический Грибной царь.
– Вы ведь не только писатель, публицист, но еще и сценарист. Что вы скажете о кинематографических версиях своих произведений? Вы довольны экранизацией ваших книг?
– В целом да. Экранизированы были почти все мои произведения. Однако вмешаться в процесс создания фильма, повлиять на кинорежиссера практически невозможно, ведь у него свое видение картины. Да и изобразительный язык кино сильно отличается от языка литературного.
Помимо экранизации мои произведения попали и на театральные подмостки. Сейчас мои пьесы идут на сцене трех московских театров – МХАТа (Доронинского), Сатиры и Театра им. Р. Симонова. Так что я не только сценарист, но и драматург.
– Я слышал, что сейчас на экраны российских кинотеатров выходит новый фильм по одному из лучших, на мой взгляд, ваших произведений – «Парижская любовь Кости Гуманкова». Сохранит ли киноверсия сочетание острой социальной критики и искрометной комедии?
– Я не принимал непосредственного участия в создании сценария фильма, а только дал несколько рекомендаций. В основу фильма была положена моя одноименная повесть, но для актуализации темы повествование ведется от имени главного героя, вспоминающего в наши дни о злоключениях, произошедших с ним в конце 80-х годов. В качестве собеседника, выслушивающего исповедь Гуманкова, сценаристы выбрали, как вы думаете кого?
– Даже не представляю.
– Был сделан довольно необычный ход. Короче. Бывший неудачник Костя Гуманков становится руководителем крупной фирмы. В момент возвращения из деловой поездки в Париж пилот его частного самолета получает сообщение администрации аэропорта с просьбой взять на борт отставшего от рейса русского писателя.
«Как зовут?» – лениво спрашивает Гуманков.
«Какой-то Поляков».
«А-а, это тот, который писал про комсомол и советскую армию. Ладно, возьмем. Если бы был журналист, то не взял бы».
Во время полета Поляков и Гуманков разговорились, и Гуманков поведал печальную историю свое неудачной любви. Узнав, что Костя с тех пор ни разу не видел свою пассию, Поляков посоветовал ему навестить ее.
«Я уверен, что вы вылечитесь от своей застарелой хандры, ведь совсем не факт, что, поменявшись ролями со своим более успешным соперником, вы сейчас были бы более счастливы».
Гуманков, вернувшись в Москву, пришел с букетом цветов по адресу своей бывшей возлюбленной и позвонил в дверь. Камера показывает происходящее в квартире: бывший директор ликвидированного НИИ кричит своей жене пьяным голосом: «Открой дверь!» Та отвечает ему из кухни: «Сам открой, пьяница проклятый! Итак меня извел. Вон во что я превратилась». Гуманков слышит эту перебранку через дверь. В итоге дверь открывают, но за ней никого нет, только на полу лежит букет цветов.
Маленькое философское отступление от интервью. Дорогие друзья! Не жалейте о несбывшемся. Живите своей жизнью и не пытайтесь ее искусственно переиначить. Находите радость в происходящем с вами и тогда вы будете по-настоящему счастливы!
– Последние традиционные вопросы. Над чем вы работаете сейчас?
– Новая повесть будет называться «Гипсовый трубач». Помните скульптуру пионера с горном в пионерлагере? Это пока все, что я могу сказать об этом произведении.
– Как вам понравилось в Вене?
– В Вене нам понравилось очень. Это город, куда хочется возвращаться.
Интервью взял Дмитрий Назаров

Оставьте свой комментарий к статье
  • Регистрация
  • Авторизация

Создайте новый аккаунт

Быстрый вход через социальные сети

Войти в аккаунт

Быстрый вход через социальные сети