Я родился 15 апреля 1945 года, в день, когда советские войска вошли в Вену.
Какой должна была быть любовь, которая давала людям веру? В себя. В лучшую жизнь, несмотря на переносимые лихолетья страшной войны, оставляющей навечно зарубки накопленных страхов. Немалый период хронического недоедания и повсеместной разрухи. Какими духовными силами вскормлены младенцы той поры? Не оттуда ли истоки желания сказок не только для себя, но и для других?
Тяжелейшее послевоенное время в целом повлияло позитивно на формирование его характера, считает Иван Трифонов.
– Родители, инженеры, занимались разработкой медного рудника на болгарских Балканах. Работали много, посменно, и мы с братом частенько оставались без присмотра, постоянно находили себе приключения, росли очень самостоятельными, учась всем проблемам смотреть прямо в глаза, находить пути к их решению и брать на себя ответственность. У современной молодежи зачастую эти качества утрачены. Пионерские, а позже комсомольские организации, прививали нам любовь к активному образу жизни, к спорту. Тогда я стал чемпионом Болгарии среди юниоров по стрельбе из малокалиберной винтовки, потом отличился в плавании. Для себя я вынес, что если что-то не получается с первого раза, нужно пробовать еще и еще, пока не сработает. Этот девиз пронес по жизни.
«Wenn es nicht beim ersten Mal gelingt, versuche es wieder und wieder, solange es klappt!»
Все неслучившиеся с ним в детстве сказки он вернул в свою жизнь позже, в виде приключений. С тех пор как восемнадцатилетним пареньком «попробовал он на вкус» воздушную стихию во время прыжков с парашютом, все они связаны с небом. По ощущениям больше нравилось летать на параплане, дольше оставаться в небе. Своему двенадцатилетнему сыну он строит параплан – и тоже навсегда вводит небо в его жизнь. Сейчас тот не только пилот воздушного шара, но и летчик в авиакомпании Austrian Airlines. Старшая дочь Катарина тоже стала пилотом воздушного шара, а еще прошла специальное обучение на испанской фабрике Ultra Magic, чтобы научиться ремонтировать баллоны. Но, увы, вышла замуж за боливийского дипломата и живет сейчас в Боливии, открыв тем самым возможность новой мечте отца.
Будем и там летать, где еще шар никогда не поднимался.
Пробудившийся в Иване энтузиазм к полетам реализовывался по-разному. На сегодняшний день на его счету более 5000 воздушных полетов как в Австрии, так и за ее пределами. Он единственный в мире пилот воздушного шара, побывавший в небе над всеми семью континентами планеты. Единственный в мире UNO-Ballon под управлением Ивана Трифонова поднимался в небо не только над Веной, но и над многими известными столицами мира, в том числе и над Москвой. К своей нереализованной мечте увидеть Землю из космоса он заходит с другой стороны, и, как в романе Жюль Верна, за 80 дней вокруг света преодолевает 17 стран, 60 городов и дистанцию в 36850 километров. Из них 53 дня перемещаясь по воздуху, оставив за спиной 18850 км, а в остальные дни передвигаясь на морских судах. В память об этом собралась целая коллекция мемориальных значков. Они напоминают о перелетах над Альпами, через пустыню Сахара и пустыни Марокко, о воздушном сафари в Индии и полете над Тадж-Махалом, о том, что он первый в истории воздухоплавания совершил полеты над вулканом Пинатубо на Филлипинах, Балканами и Пелопоннесом, Дамаском и Пальмирой в Сирии, Китайской стеной, Иерусалимом, Бангкоком (за что король Таиланда Bhimibol Adulyadej удостоил его личным приемом), над горой Олимп в Греции и даже над Кремлем в Москве!
– Как же вам удалось полетать над Кремлем, над которым категорически запрещены все полеты?
– В Москве в 1992 году разрешили один старт для десяти шаров. Главное условие организаторов было: НЕ ПЕРЕЛЕТАТЬ НАД КРЕМЛЕМ! Стартовали с Красной площади от храма Василия Блаженного в сторону Ленинской библиотеки. Я вместе с Сергеем Князевым, со-пилотом. Это сейчас он директор русской фирмы INTERAVIA, а тогда был неопытным начинающим пилотом. Стартовали, измерили ветер, он сначала вел по направлению от Кремля на восток. А вскоре переменился ровно по направлению к Кремлю. Что делать? Приземляться уже было поздно, так и продолжили полет над Кремлем, а сами ждали, что после приземления нас придут арестовывать. Но, слава Богу, обошлось. В то время я не посмел сделать памятный значок, все-таки полет был незаконный. Сейчас надо подумать об этом снова.
Каждый его полет, перелет, установленный либо неудавшийся рекорд, экспедиция, конечно же, достойны отдельного описания. Хочется подчеркнуть, что полеты – это не основное занятие Ивана Трифонова, ведь как дипломированный инженер в области химии, он много лет возглавлял исследовательский отдел компании Waagner Biro в Вене. В 80-е годы сделал несколько изобретений в области охраны окружающей среды, запатентовал свои предложения по переработке отходов, биологического и химического очищения воды, десульфурации дымовых газов.
Хобби, которое стало второй работой, неоднократно требовало мозговых вложений, поэтому к Ивану вполне применима фраза «на все руки мастер». Он изобрел новую систему мотора в параплане, о чем подробно рассказал в своей книге «Balloning Extrem». Для автомобиля сопровождения (можно сказать, для собственной жены – та более четверти века занимается «подбиранием» мужа и его пассажиров после приземления) разработал несколько подвесок, которые используются при перевозке воздушного шара на большие расстояния без прицепа. Главным же своим детищем, позволившим ему записать несколько личных рекордов в Книгу Гиннесса, считает изобретение так называемого Feuerring: пожарного шланга с кольцом, который создает перед стартом давление в 10 Бар, что придает всей нижней оболочке баллона устойчивость, защищает от прожогов при сильном ветре и турбулентном потоке.
Без его изобретения его не состоялись бы полеты на Северном полюсе, поскольку невозможно надуть шар при таком сильном ветре, как там, к тому же жидкий газ пропан при -45 С почти не имеет давления в баллоне, а резиновые прокладки при таком морозе крошатся и происходит утечка газа, создавая очень опасные ситуации. Смекалка пригождалась не раз: в свой пробный полет он держал промасленные резинки в нагрудном кармане собственной рубашки, согревая их теплом своего тела.
Ни русские, ни англичане, ни американцы не смогли подняться над Северным полюсом на воздушных шарах. Первый в истории полет на Севрном полюсе на воздушном шаре состоялся 13 апреля 1996 г., когда в составе русской полярной экспедиции под руководством Сергея Инсарова туда прибыл австриец Иван Трифонов. Для совершения рекорда он изготовил специальный шар без корзины, но с лыжами, с одним «лежачим» газовым баллоном, – на нем и сидел.
Гиннесс-первенец же родился раньше, 3 ноября 1989-го, на других широтах – в Средиземном море, и был приурочен к 500-летию открытия Колумбом Америки. Для этого Иван спроектировал, нашел спонсоров и изготовил шар в виде старинного корабля «Санта Мария», с бортов которого были увидены берега Америки.
Третий рекорд, зафиксированный Гиннесс-книгой, не менее оригинален. В течение суток человек успел побывать не только на самом Северном полюсе, но и под и над ним. И человек этот – Иван Трифонов, который совершил вместе с московским клубом моржей водолазный спуск под воду, после чего стартовал вверх на воздушном шаре.
Четвертый рекорд – полет человека (сто минут полетного времени) в Антарктиде на воздушном шаре при -55 С, при ветре 250 км/час. Добирались на багах – специальных автобусах с мягкими шинами.
Пятый, полет в стратосферу на 50000 метров, не получился. Не все двери открываются. Не все проекты реализованы. Где-то не нашлось спонсора, где-то соперники, подсмотрев чертежи и идеи Ивана, поспешили его опередить. Но он считает, что встретил в своей жизни достаточно хороших людей, бесконечно благодарен главным учителям: в области воздухоплавания это капитан Josef Starkbaum, в области космонавтики – наш пятикратный космонавт Владимир Джанибеков.
Иван говорит, что он просто счастлив жить в сегодняшнее время, с появлением стольких новых материалов и технологий, что очень интересно для изобретателя. В себе открывает все новые способности: на острове Крит освоил гончарное ремесло, чтобы лепить красивые амфоры и пластины; попробовал научиться резьбе по дереву, правда остался собой недоволен. Собственный дом расписал частично под Рубенса, частично под древних египтян, удивил созданием огромной, 2х3 метра фрески в православной церквушке одной рыбацкой деревни на Истре в Хорватии, где у них семейный пансион Kamada для желающих совместить отдых с воздухоплаванием. «Наш дом для некурящих», – с удивлением обнаруживаю в буклете.
– У моей жены Маргит чистый характер, и я никогда не курил и не пил, разве что символически поднимал тост в честь праздников или потреблял как лекарство при необходимости. Тело, данное нам Богом, – без потребностей в никотине, алкоголе, наркотиках. Тот, кто разрушает себя, губит себя и не может быть свободным.
А сейчас он пишет свою вторую книгу, о полярных экспедициях на Северный и Южный полюс. Буквально через два дня, получив обещанное, я стала счастливой обладательницей первой – «Balloning Extrem», наряду с Путиным и Папой Римским. Жду выхода новой.
«Вы – человек слова», – написала я Ивану.
В ответ получаю email: «Как быстро работает австрийская почта…»
Ольга Венгер
