– Как вы оказались в Австрии?
– Я родился в Больцано (тогда это уже была Италия) в 1921 году. А в Австрию нашу семью позвал мой дядя Пашков. Там у него было имение, которое он купил в 1892 году, когда стал неугоден русской православной церкви и царю Александру. Пашков купил усадьбу в Зальцбурге, чтобы быть поближе к князю Урусову, который владел имением в Берхтесгадене. Это семейство было весьма просвещенным: когда-то у них гостил Оскар Уайльд, Иоганн Брамс исполнял свою сонату для кларнета и фортепиано, и старый Урусов помнил эти времена.
– А вы играете на музыкальных инструментах?
– Я играю на виолончели, но я не профессиональный музыкант, а только хороший любитель. Мне приходилось играть дуэтом с Мстиславом Ростроповичем. Мы с ним вообще большие друзья. Про меня говорили: ТEin Satz Mozart fЯr ein Satz TennisУ – я был лучшим музыкантом из теннисистов.
– Почему из теннисистов?
– Потому что первую часть своей жизни на хлеб я зарабатывал теннисом. Я был профессиональным теннисистом и занимал 8 – 9 места в мировом рейтинге. Я, кстати, в общей сложности 32 раза становился чемпионом Австрии: сначала – среди юниоров, потом – среди молодых теннисистов, дальше – в своих возрастных группах. Меня хорошо знали во всем мире. Из-за этой известности меня пригласили в США, куда я и переехал с женой и двумя детьми. Там в течение 9,5 лет я занимался профессиональным теннисом, играл со знаменитостями, например с Фредом Ферре. Кроме этого, я преподавал немецкий и русский языки в колледже – заставлял воспитанников учить наизусть Пушкина, Гёте и Шиллера. Летом преподавал теннис в частном колледже, а зимой – сквош. А еще вел группу камерной музыки.
– Все у вас, казалось бы, было хорошо, почему же вы вернулись в Европу?
– Из сентиментальных соображений, несмотря на то, что моя семья вполне ассимилировалась в Америке. Дети учились. Старший сын Мишка стал известным ученым в области морской биологии. (К доктору биологических наук ТМишкеТ и приехал отец в Вену. – Прим. ред.) Мы вернулись в Австрию в декабре 1972 года, и я открыл в Зальцбурге первую теннисную школу, которую вел около 10-ти лет.
– А сейчас еще поигрываете?
– Да, с удовольствием. Когда мне был 81 год, мы выступали против русских – членов международного теннисного клуба. Все наши проиграли, а я выиграл. Мне даже предложили выступить за российскую команду в моей возрастной категории – просто в России нет теннисистов этого возраста.
– А что для вас важнее всего в жизни?
– Несмотря на то, что зарабатывал я на жизнь теннисом, музыка и литература для меня – самое важное. Это наше семейное. Мой старший брат, например, который живет в Германии, также как когда-то брат моего прадеда, собирает русские народные песни и издает сборники. Мы все пишем. Мой отец писал и иллюстрировал свои книги. Я их перевел на немецкий язык. Как и отец, я сочинял короткие рассказы и стихотворения.
Мой отец написал книгу о своей жизни в России, а я потом описал эти места такими, какими они стали через 95 лет. Недавно все это издали в России.
– А где находилось ваше имение?
– Мой прадед имел 13 имений, но главное называлось Пальна, по имени небольшой речушки, которая делила наши земли на две части и впадала в реку Сосну, а та – в Дон. Это сейчас Липецкая область, Становлянский район. У нас когда-то там был очень известный конезавод. В Становом, в котором насчитывается 25 тысяч жителей, очень чисто – так могло бы быть в Австрии. Теперь эти земли принадлежат московской агрофирме, и один из владельцев – очень образованный человек – зовет меня туда помогать в области культуры.
– И что, собираетесь поехать?
– Да, собираюсь, и все благоразумные люди меня отговаривают, а все чувствительные – уговаривают. Я хотел бы построить там маленький домик и спокойно писать главный труд моей жизни. Понимаете, жена моя умерла, одна дочь живет в Америке, другая – в Швейцарии (только сын – в Вене), и меня мало что связывает с австрийской жизнью.
– Но ведь, наверное, есть и еще какие-то причины?
– Главная сила, которая тянет меня в Россию, – это то, что я хочу подать пример всем остальным Стаховичам. Хоть один Стахович вернется в Россию, в бывшее имение.
Вторая причина – чисто житейская. Я живу в большой квартире в Зальцбурге и плачу за нее около 800 евро в месяц. Моя жена получала австрийскую пенсию, и мы вдвоем могли эту квартиру содержать. Одному мне это делать тяжело. На эти деньги в России я могу жить сам и помогать другим. Еще у меня есть мысль продать принадлежащую мне скрипку, сделанную в 1745 году итальянским мастером Антонио Тесторе, и на эти деньги построить домик. А пока я мог бы жить в Становом – там в местном краеведческом музее есть одна комната Стаховичей.
– Видимо, помнят вашу семью в тех краях?
– Да, вот в Ельце недавно открыли мемориальные доски брату моего деда, моему прадеду и брату моего прадеда, которые были убиты. Они были слишком либеральны; если бы все предводители дворянства были как Стаховичи, то, возможно, в России не произошла бы революция. Брат моего прадеда после окончания германской консерватории играл при Дворе, а жил в Пальне с крестьянкой. А брат моего деда построил в Ельце театр.
Моего деда тоже убили. Он работал вместе со Станиславским и Немировичем-Данченко одним из директоров московского театра. Его задушили, а все думали, что он покончил с собой. Но убийца потом покаялся. Мой дед был драматургом, и его пьесы играли вплоть до 20-х годов. Потом запретили, а сейчас снова ставят. Про деда писала Марина Цветаева.
– В усадьбе Стаховичей, наверное, бывали знаменитые современники?
– Лев Николаевич Толстой очень дружил с нашей семьей, ходил в нашу усадьбу пешком (200 км) из Ясной Поляны. Толстые даже надеялись породниться с нашей семьей, выдав замуж свою дочь Татьяну.
Мой прадед придумал сюжет рассказа о мерине и передал его Льву Николаевичу, который впоследствии написал по нему свой известный рассказ ТТолстомерУ. На титульном листе он этот факт отметил.
Александр Сергеевич Пушкин в свое время останавливался на одну ночь в нашей усадьбе, и там до сих пор стоит пушкинский дуб. Наша семья первой в России поставила памятник Пушкину. Это было в XIX веке, а после революции крестьяне его снесли – подумали, что это памятник кому-то из помещиков. Потом, когда поняли, что это был Пушкин, бюст искали, но не нашли. Четыре года назад наша семья поставила новый памятник. Визит Александра Сергеевича в нашу усадьбу породил у крестьян множество легенд, некоторые живут и до сих пор. 15 лет назад один старик, например, рассказал мне о том, что сестра моего деда Зося (Софья Александровна) купалась с Александром Сергеевичем голой в реке. Но Пушкин был убит в 1837, а она появилась на свет только в 1949 году!
– Вы родились не в России, а, тем не менее, сразу чувствуется, что душа у вас русская.
– На это есть несколько причин:
1). Очень важную роль играют гены. Если семья живет достаточно долго (9 – 15 поколений) в одной стране, то это влияет даже на тех ее членов, которые не родились и никогда не жили в этой стране, в данном случае – в России.
2). Чувствуется родительское воспитание. Мои родители воспитывали нас очень гуманно. Дома, в Зальцбурге, окруженные австрийцами, мы говорили только по-русски или по-французски. Мы были Трусским островкомУ, а у Пашкова в доме первые пять лет была целая колония русских эмигрантов. Мой отец, очень хороший чтец, на сон грядущий читал нам Гоголя, Толстого, Тургенева. Уже тогда я на всю жизнь полюбил русскую литературу, музыку. Я знаю наизусть Лермонтова, Пушкина, Соловьева. Мне довелось познакомиться со множеством талантливых людей, которые были в эмиграции: известными русскими писателями, художниками, артистами, например с Шаляпиным. Русские любят свою родину. Рахманинову, например, так не хватало России, что он не мог сочинять музыку.
3). Я сентиментален и более чуток, чем другие. Мои родственники, например, тоже любят Россию, но ездят туда намного реже. Когда я в первый раз приехал в Россию, на своей машине, сразу же после перестройки (это было большой авантюрой), я чувствовал себя так, как будто вернулся на родину. Я чувствовал себя русским.
Так что это 3 фактора – генетика, воспитание и характер.
– Вы относитесь к тем, кто не только любит Россию, но и, даже оставаясь за ее рубежами, активно ей помогает. Я знаю, что вы являетесь, например, президентом зальцбургского Австрийско-российского культурного общества ТАРКАУ.
– Помните, мы были на съезде соотечественников в Москве, и я там сказал речь? Я, в отличие от многих других выступающих, ничего не просил, ничего не хотел себе возвращать, а наоборот, хотел отдавать – помогать восстанавливать положительные стороны русской жизни.
– Вы идеалист.
– Для нормального человека важны удобное жилье, вкусная еда. Я тоже люблю жить удобно, но я иначе взвешиваю элементы жизни. Я ненормальный человек. Вот вам пример. Если вы можете заплакать, слушая стихи Пушкина или красивую музыку, то вы будете любить Россию и чутко воспринимать метафизические стороны ее жизни. Кстати, для этого даже необязательно быть русским. Вот например, австрийского поэта Райнера Марию Рильке тянуло в Россию, и он поехал туда и даже стал писать стихи по-русски. А Жан Поль Сартр, приехав в Россию, был разочарован и вскоре вернулся.
– Как вы оцениваете то, что сейчас происходит в России?
– Путин делает совершенно правильно: он старается создать положительный образ России. Для него важно, чтобы россияне, особенно те, которые находятся за границей, объясняли российскую политику окружающим, хвалили Россию. Каждый из нас своим собственным примером, своими словами должен укреплять репутацию России.
19 сентября этого года Михаил Стахович отметил свой восемьдесят четвертый день рождения. Отметил с коллегами по теннису в Минске, через который на своей машине возвращался домой из России. Говорит, что наслаждался поездкой и совершенно не утомился. И к нам в редакцию на интервью Михаил Михайлович приехал прямо с вокзала – добирался из Зальцбурга в Вену на поезде, который еще и задержался на два с лишним часа. Несмотря на это наш гость был как всегда бодр и энергичен.
Беседовала Ирина Мучкина
Сегодня я представлю вам удивительного человека, почетного члена Всеавстрийской ассоциации российских соотечественников. Это Михаил Михайлович Стахович – стройный элегантный мужчина лет 65-ти на вид, прекрасно говорящий по-русски в немного старомодной манере. Мы уже публиковали статью о династии знаменитых российских просветителей Стаховичей в Ь6/2000, а вот поговорить с Михаилом Михайловичем по душам как-то не удавалось, ведь он живет в Зальцбурге или подолгу остается в России.
