В конце января в Русском доме в Вене открылась выставка картин «Антикварная столица. Вена», объединившая работы двух венских русскоязычных художниц – Виктории Малышевой и Марии Боровиковой. В экспозиции художницы представили свой взгляд на столицу Австрии и запечатлели на полотнах неторопливость имперских и средневековых улиц, уютные кофейни и хойригеры, виноградники, отражения в городских фонтанах и водах Дуная. Мы побеседовали с девушками о Вене, австрийских художниках, открывшейся выставке и их мечтах. В этом номере мы размещаем первую часть интервью – с Викторией Малышевой.
Справка:
Виктория Малышева.
Родилась в Минске. Изучала международное право, рекламный менеджмент и коммуникации. Работала графическим дизайнером для газет и журналов, одновременно училась живописи у Владимира Ткаченко, заслуженного художника Республики Беларусь. Изучала иконопись у протоиерея Хризостома Пийненбурга в Вене. Получила степень бакалавра искусств по истории искусств в Венском университете.
В настоящее время работает внештатным журналистом, автором книг и художником. Ее художественные работы связаны с темами природы, женственности и гармонии.
«Я создаю искусство с намерением запечатлеть красоту и считаю, что главная задача художника – способствовать позитивным изменениям в мире».
– Экспозиция «Антикварная столица. Вена» посвящена австрийской столице, городу с богатейшей историей и архитектурой. Какие уголки Вены Ваши любимые и больше всего вдохновили и вдохновляют Вас на создание работ?
– Вена – необычайно гармоничный город. Здесь один прекрасный уголок сменяется другим. Заглядишься на один вид – как уже манит другой. В Вене на равных сосуществуют и Средневековье, и барокко, и бидермайер, и историзм, и югендстиль, и виноградники… И в то же время Вена – современный город. Все грани Вены прекрасны, все дают пищу для творчества.
– Вы хотели бы жить в другую эпоху?
– Жить – нет. А вот очутиться в другой эпохе ненадолго, например, как это сделал главный герой фильма Вуди Аллена «Полночь в Париже», – да. Я не прочь побывать в Вене во времена Рудольфа IV, в XIV веке. Его правление имело большое значение для развития австрийской государственности, образования, культуры. При Рудольфе IV был основан Венский университет, перестраивался и приобрел свой нынешний облик собор Святого Стефана. Любопытно было бы увидеть, какими средствами возводился собор, как клали камни, как росло это творение – не обошлось ли здесь без вмешательства потусторонних сил, как повествуют легенды… В наш век мы привыкли к Вене нарядной, комфортной. Очень интересно, какой была столица в Средневековье.
– С чего у Вас начинается творческий процесс?
– Творческий процесс не начинается и не заканчивается. Он есть всегда. В голове постоянно много идей, и возникает вопрос: с какой идеи начать.
– Расскажите о технике и творческих решениях, которые Вы использовали для подготовки работ к выставке.
– Как художник я работаю разными материалами: маслом, акрилом, акварелью, пишу иконы темперой. Однако на данной выставке представлены только акварели. А также тексты, поскольку литература играет в моей жизни не меньшую роль, чем живопись. У меня накопилось много рассказов, посвященных Вене, Австрии и другим интересным местам.
Моя выставка концептуально разделена на две части. Первая, которую я назвала «Венский коллаж», – это акварели с видами Вены и описания к ним на двух языках, русском и немецком. Это быстрые, легкие городские скетчи и такие же легкие к ним описания. Изображенные мной места, конечно, известны всем живущим в Вене, однако надеюсь, что в описаниях к ним зритель и читатель обнаружат для себя что-то новое и интересное.
Вторая часть экспозиции посвящена моему поэтическому эссе о Вене «Зеркала антикварной столицы». Дополняет его акварельный портрет дамы, которая ассоциируется у меня с Веной. Это трудоемкая акварель, состоящая из очень большого количества наложенных вплотную друг к другу очень маленьких мазков чистого цвета. Подобным образом я ощущаю и Вену: она обладает мириадами граней, которые хочется познавать и познавать. Я задумалась, можно ли охарактеризовать Вену одним словом, и нашла его – это слово «бесконечность».
– Что в процессе работы над этой выставкой было для Вас наиболее интересным? Что давалось сложнее всего?
– Подготовка к выставке – это необычайно увлекательный процесс. Он включает в себя не только творчество, но и многое другое, в том числе взаимодействие с людьми. К нашему с Марией проекту присоединились талантливые музыканты: Лариса Бунакова (фортепиано), Виктория Слободина (сопрано) и Джана Байсеитова (фортепиано). Живая музыка украсила и дополнила выставку.
Самое сложное, наверное, – это сбавлять темп после выставки, когда всё позади. Нелегко долго отдыхать, но это и не получится – уже думаю о новых проектах.
– Влияют ли Ваши культурные корни на выбор тем и подходов при создании произведений?
– Безусловно, влияют. Художник всегда изображает себя, свой внутренний мир. Рисуешь вроде бы венский скетч – как вдруг понимаешь, что на заднем плане «просвечивается багаж», приобретенный задолго до переезда в Австрию.
– Какие художники или стили оказали наибольшее влияние на Ваше творчество?
– На небосклоне изобразительного искусства сияет немало ярких звезд. Признанные, с мировыми именами художники – все интересны. И каждый стиль привлекателен по-своему. Думаю, не стоит на чем-то зацикливаться или кого-то выделять особенно. Да и подпадать под влияние не стоит. На мой взгляд, нужно коллекционировать впечатления, трудиться и создавать свое.
– Творчество каких австрийских художников Вам ближе всего?
– Мне нравятся представители Венского Сецессиона: Густав Климт и Макс Курцвайль. Из современных: Кристиан Людвиг Аттерзее, Арик Брауер, Хуберт Шмаликс.
– Акварели в экспозиции сопровождались цитатами Гёте, императора Франца Иосифа I и других. Как, с Вашей точки зрения, эти цитаты влияют на восприятие и интерпретацию Ваших работ?
– Многие места в Вене так или иначе связаны с известными персонами. Цитата или стихотворение, на мой взгляд, усиливают впечатление от увиденного, наполняют его большим смыслом.
Гёте в своей статье «О немецком зодчестве», опубликованной в 1773 году, сравнивал готический храм с «величавым, широко разветвленным древом Господним с тысячью сучьев, миллионами веток и несметной, как морской песок, листвой, возвещающими всему краю о славе Всевышнего, своего Творца». Там же Гёте писал, что готический стиль олицетворяет «глубочайшее чувство истины и красоты, явленное из сильной, грубой немецкой души…». И я теперь смотрю на готическую архитектуру, например церковь Votivkirche, через призму этого поэтического сравнения.
Когда я собираюсь в Государственную оперу, то непременно вспоминаю императора Франца Иосифа и Густава Малера – одного из самых значительных симфонистов мира, назначенного директором Оперы в 1897 году. Тогда Малер запретил пускать опоздавших на представление. На музыканта пожаловались императору, на что Франц Иосиф дипломатично ответил: «Есть директор; могу выразить желание, но не отдать приказ».
Если раньше я прибегала в Оперу едва ли не в последнюю минуту, то сейчас – никогда, даже научилась приходить за полчаса до представления.
– А какую роль играет сообщество художников в Вашей жизни?
– Свои притягиваются к своим. Художники в большинстве своем – милые, обаятельные люди, порой стеснительные, порой немного фантазеры. Поскольку они немало времени проводят в своих грезах, с кисточками и красками, то видение действительности у них несколько отличается от других людей. Если художнику говорят: «Спустись с Небес на землю», то хочется ответить: «Зачем? Если и там, на “Небесах”, в собственном мире творчества, приятно и уютно». Чему у художников можно поучиться – так это оригинальности, а порой – и легкости бытия.
– Как Вы справляетесь с творческим застоем?
– Застоя пока не было. Наоборот, присутствует переизбыток. Не успеваю закончить одно, как другое просится к реализации.
– Есть ли у Вас какие-то цели или мечты, связанные с искусством?
– Есть и мечты, и цели. Недавно я издала небольшую книгу «Бермудский треугольник средневековых улиц», посвященную Праге, где я прожила пять лет. Это поэтическое эссе с иллюстрациями художницы, живущей в столице Чехии. Я очень хотела бы, чтобы подобная книжка вышла и о Вене.
Да и хочется просто жить, наслаждаясь «Антикварной столицей», переняв ее привычки, полюбив по-настоящему музыку, с искренним интересом посещая выставки. Переместиться во время позолоты и пурпурного бархата. Как-то естественно, повинуясь общему настроению, влиться в темп адажио, не торопиться – но успевать.
Вопросы задавала Юлия Креч, г. Вена
