4 сентября 1824 года в деревне Ансфельден, что неподалеку от Линца, родился знаменитый австрийский композитор Антон Брукнер. Его первым учителем музыки был отец, сельский учитель и органист местной церкви. К десяти годам под его чутким руководством мальчик уже овладел фортепьяно, скрипкой и органом. Рано потеряв отца и учителя в одном лице, юноша устроился певчим в монастырь Санкт-Флориан близ Линца, где продолжил изучать орган и скрипку. Большое влияние на формирование будущего музыканта оказало звучание органа монастырской церкви, одного из лучших в Австрии. Сейчас этот орган носит имя Антона Брукнера.
В 1841 – 1845 годах, после прохождения курса на должность учителя в Линце, молодой музыкант работал помощником учителя в деревнях Виндхааг и Кроннсторф, где им были написаны первые музыкальные сочинения; в 1845 – 1855 годах был школьным учителем в Санкт- Флориане, с 1848 года – также органистом монастыря.
В 1855 году Брукнер стал соборным органистом Линца. С этого времени, собственно, и началась его композиторская деятельность. В 1856 – 1861 годах он прошел заочный курс у крупнейшего австрийского музыкального теоретика С. Зехтера, в 1861 – 1863 годах занимался теорией музыки под руководством дирижера Линцского оперного театра О. Китцлера, под влиянием которого изучал оперы Вагнера, произведшие на начинающего композитора огромное впечатление.
Вагнер и Брукнер познакомились в канун премьеры «Тристана», которая должна была пройти в Мюнхене в мае 1865 года. Она, однако, откладывалась, и Брукнер вернулся в Линц, так и не услышав новой оперы Вагнера, тем не менее, он тогда первый раз увидел своего кумира.
Пройдет несколько лет, и он помчится к Вагнеру в Байрейт, трепеща, покажет ему свои симфонии и услышит комплимент, который сделает его самым счастливым человеком на свете: Вагнер скажет, что из всех известных ему композиторов один только Брукнер сравним с Бетховеном.
В 1868 году Брукнера пригласили на работу в Вену, в консерваторию, профессором в класс органа и теории музыки; в столице он также служил в Женском Педагогическом институте Св. Анны. Там в 1974 году его обвинили в грубом отношении к двум воспитанницам института. Несмотря на то, что Брукнер был оправдан, директор перевел его в другой класс, который позже был распущен. Таким образом, Брукнер потерял место, пережил глубокое унижение, а его доходы значительно снизились. Композитор сожалел о том, что поселился в Вене, и тосковал по прежней работе органиста в Линцском соборе.
В такой безысходной ситуации возникла одна из его самых грандиозных симфоний – Пятая. Любопытно, что музыка именно Пятых симфоний нескольких великих композиторов (Бетховен, Чайковский, Малер, Шостакович) выражает борьбу с судьбой и победу над ней.
Крестьянская натура Брукнера никак не принимала столичной моды. Будучи профессором консерватории, он продолжал носить по-крестьянски просторные черные костюмы с чрезвычайно короткими брюками (он объяснял это удобством игры на ножной клавиатуре органа), а из кармана его пиджака вечно торчал большой голубой платок. На голове же профессор музыки по-прежнему носил деревенскую шляпу с отвислыми полями.
Над Брукнером подтрунивали коллеги, посмеивались студенты… Один его приятель как-то сказал:
– Дорогой маэстро, позвольте мне со всей откровенностью сказать вам, что костюм ваш просто смешон…
– Ну, так смейтесь, – добродушно отвечал Брукнер. – Но позвольте и мне не менее откровенно напомнить вам, что я прибыл сюда вовсе не для демонстрации последней моды…
Некто Цельнер, секретарь Общест- ва друзей музыки, чрезвычайно невзлюбил Брукнера, в котором он видел своего опаснейшего конкурента. Пытаясь всячески досадить новому профессору, он повсюду отзывался о нем уничижительно.
– Этот Брукнер как органист – полное ничтожество! – утверждал он.
Но этого было мало: во время занятий Брукнера со студентами Цельнер демонстративно тушил в аудитории свет или включал сирену в соседнем помещении. А однажды «дружески» посоветовал композитору:
– Было бы лучше, если бы вы выбросили на свалку все свои симфонии и зарабатывали на жизнь игрой на шарманке…
На это Брукнер ответил:
– Я бы с удовольствием последовал вашему совету, многоуважаемый господин Цельнер, но все же хочу довериться не вам, а истории, которая, уверен, распорядится более беспристрастно. Подозреваю, что действительно кто-то из нас двоих непременно окажется на свалке музыкальной истории, но стоит ли так спешить? Кто там найдет свое место, решать не вам и не мне. Пусть в этом разбираются потомки.
Брукнер мало придавал значения кишащим вокруг него интригам и редко терял душевное равновесие.
А вот в отношениях с женским полом ему не удалось сохранить спокойствие. Однажды посватавшись к молоденькой девушке, композитор получил отказ. Его увезли в санаторий: бедный Брукнер безостановочно считал все, что попадалось ему на глаза: листья на деревьях, птиц и звезды. Он так никогда и не женился, но очень трепетно относился к прекрасному полу. Когда же его, уже пятидесятилетнего, спросили, почему он не женат, композитор ответил:
– Где же взять время? Ведь сначала я должен сочинить свою Четвертую симфонию!
Однажды, по его словам, он заглянул слишком глубоко в глаза девушке – и написал Адажио Восьмой симфонии.
Работа в консерватории шла вполне нормально. В 1875 году Брукнер сделался также профессором университета, а в 1891 году был избран его почетным доктором.
Известность и слава пришли к Брукнеру, композитору и концертирующему органисту, лишь в последние годы жизни. Наследие Брукнера состоит в основном из симфоний и произведений для хора.
Симфонии Брукнера сравниваются с монументальными и величественными соборами. Его музыкальный язык – это и великолепный и победный звук медных духовых инструментов, это литавры, это безмятежные и грустные песни птиц, слышные в голосах деревянных духовых.
Пятая симфония Брукнера считается самой интеллектуальной из всех его произведений. К сожалению, Брукнер так и не услышал ее исполнения. Франц Шальк дирижировал премьерой в Граце в апреле 1894 года (через 18 лет после завершения работы!), но композитор уже был тяжело болен и не смог приехать на концерт.
На стиль Брукнера оказала большое воздействие австрийская музыка эпохи барокко (XVII – XVIII вв.) с характерными для нее антифонами – перекличками разных групп голосов и инструментов. Помимо этого в оркестровом письме Брукнера проявилось и его превосходное знание органа и вообще старинной музыки для клавишных инструментов. Симфонизм Брукнера может быть охарактеризован как типично австрийский, тесно связанный с традициями Гайдна, Бетховена и Шуберта и вместе с тем несущий приметы сильного влияния Вагнера – автора, перед которым Брукнер преклонялся всю жизнь. В своей основе симфонии Брукнера имеют классическую четырехчастную форму, без всяких уклонений в сторону свободного программного симфонизма берлиозовско-листовской шко- лы, но брукнеровские циклы отличаются от ранней венской классики грандиозными масштабами и усилением группы медных духовых инструментов.
Брукнер увлекался мистицизмом, и его духовный мир нашел отражение в своеобразном музыкальном языке, что и обеспечило композитору совершенно особое место в симфонической музыке XIX века. Но однотипность его симфоний, вместе с некоторым маньеризмом и расплывчатостью форм, долго препятствовала их полному признанию.
Только в Австрии и отчасти в Германии Брукнер был оценен по достоинству, в то время как англоязычные страны выказывали весьма слабый интерес к его творчеству. Многие его симфонии подолгу оставались в ящике стола, однако на склоне лет он узнал, что такое триумф, – мир вдруг понял его Четвертую и его Седьмую симфонии. В 1885 году Вагнеровское общество впервые исполнило его «Te Deum» – оркестра не было, только два рояля и певцы. И вот уже «Te Deum» звучал по всей Европе и даже в Америке, причем в Цинциннати его перед семитысячной аудиторией спел хор из 800 человек. Как раз брукнеровский масштаб!
Основу наследия Брукнера составляют девять симфоний. Среди них – Третья, ре минор, посвященная Вагнеру; Четвертая, ми-бемоль мажор, Романтическая; Пятая, си-бемоль мажор, «с хоралом»; Седьмая, ми мажор – одна из вершин достижений композитора; Восьмая, до минор; Девятая, ре минор – незаконченная, в трех частях. Единственное камерно-инструментальное произведение композитора – струнный квинтет фа мажор. В церковных жанрах им созданы прекрасный «Te Deum» и три мессы (в их числе месса № 2, ми минор для хора и духового оркестра, и величественная месса № 3, фа минор).
Довольно необычная дискуссия, связанная с симфониями Брукнера, развернулась через тридцать лет после его кончины и продолжается по сей день. Дело в том, что композитор имел обыкновение показывать все свои партитуры до публикации музыкантам – друзьям и ученикам, среди которых были, например, Артур Никиш, Герман Леви, братья Шальк, Иоганн Лёве. Их советы в основном сводились к предложениям сокращать написанное и больше ориентироваться на типично вагнеровскую технику инструментовки. Во многих случаях Брукнер следовал этим рекомендациям, и его автографы (главным образом хранящиеся в Венской национальной библиотеке) ясно показывают, сколь сильно расходятся первоначальные редакции партитур с теми, которые композитор отдавал в печать. В результате остается до сих пор неразрешенной проблема, что предпочтительнее как основной текст симфоний – авторская рукопись или прижизненное издание.
В последнее десятилетие жизни Брукнера его симфонии входят в репертуар крупнейших дирижеров (Г. Рихтера, А. Никиша, Ф. Вайнгартнера и др.). Брукнер был удостоен ордена Франца Иосифа (1886 г.), звания Почетного доктора философии.
Несмотря на пришедшую известность, Брукнер до конца жизни оставался человеком по-деревенски простодушным. Посетив как-то концерт, в котором прозвучала его Четвертая симфония, композитор подошел к знаменитому дирижеру Гансу Рихтеру и, желая от души поблагодарить его, достал из кармана талер и, сунув его в руку оторопевшего дирижера, сказал:
– Выпейте-ка за мое здоровье кружечку пивка, премного вам благодарен!..
В его родной деревне именно так благодарили мастера за хорошую работу.
На следующий день профессор Рихтер отнес брукнеровский талер к ювелиру, тот припаял к нему серебряное ушко, и знаменитый дирижер постоянно носил его при себе на часовой цепочке. Талер стал для него драгоценным напоминанием о встрече с автором симфонии, которой, как он твердо верил, предстояло жить в веках.
Последние годы жизни Антон Брукнер провел в левом флигеле дворца Бельведер, где его другом и заботливым покровителем был наследник австрийского престола Франц Фердинанд д`Эсте. Умер композитор 11 декабря 1896 года и был похоронен, согласно его завещанию, в церкви монастыря Санкт-Флориан.
По материалам энциклопедий