Как известно, национальный характер не возникает сам по себе, а складывается под влиянием различных факторов: географических, природно-климатических, исторических, социальных, религиозных. Или другими словами: национальные особенности — это культура народа.
Как же складывались русский национальный характер и русская культура?
Взглянем на карту России. Монотонность природы на Великой русской равнине, отсутствие гор и возвышенностей вели к единообразию занятий (возделывание овощей, разведение скота и т. п.), а потом и обычаев русских. Отсюда — открытость русской души, широта характера русских. Но эта широта, большие пространства открывали путь медленной, неторопливой работе, потому что спешить было некуда: расстояние между домами было иногда 100–200 км. В результате этого у русского человека не выработалась европейская экономия времени и пространства.
В Австрии же наоборот: маленькое пространство, ограниченное горами, в результате — стремление максимально использовать эту территорию, экономить место и время.
Эти просторы оставили свои следы и в культуре. Наверное, потому и пошли русские пословицы и поговорки, например: «Тише едешь — дальше будешь», «Поспешишь — людей насмешишь», «Работа не волк — в лес не убежит». Отсутствие четких границ и положение России между Востоком и Западом также наложили свой отпечаток на характер русских. Вот что писал в 1839 году французский литератор Астольф де Кюстин, который посетил Россию по приглашению царя Николая I: «Общество в Москве приятное. Гостеприимные обычаи древней Азии и изящные манеры цивилизованной Европы сделали жизнь легкой и приятной. Москва, лежащая на границе двух континентов, является привалом между Лондоном и Пекином». Отсюда, возможно, эта противоречивость русских и любовь к крайностям. Русский человек может восхитить своей образованностью, интеллектом, и он же может разочаровать своей удивительной ленью, любовью к выпивке, небрежным отношением к своим обязанностям… Если русские что-нибудь отрицают, то отрицают полностью, у них нет середины: если отрицают социализм, то не видят в нем ничего хорошего, все в мрачном свете. Поэтому неудивительно, что русский может мгновенно превратиться из «души общества», звенящего бокалами шампанского, рассказывающего анекдоты и блещущего остротами, в жалкую личность, рыдающую над стаканом и размышляющую о смысле жизни.
Оплакивание своей судьбы помогает не забывать, что вы живете в сложное время, что времена всегда были непростыми и что стать они могут только еще тяжелее. Спросите любого русского, и он подтвердит, что в его юности жить было намного легче.
Дядя Петя, когда, по-твоему, жизнь была лучше: при Горбачеве, при Ельцине или сейчас, при Путине?
— При Горбачеве, конечно.
— Но почему?
— Бабы моложе были…
Австрийская нация сформировалась в результате смешения множества языков, характеров и взглядов на окружающий мир. Для австрийцев русский вопрос «Кто мы?» не так насущен, как для русских; более актуален для них вопрос «Кем мы не являемся?». И отвечают они на него так: «Мы не немцы!». С этим можно согласиться; австрийцы — не немцы, в них чувствуется славянская кровь: они очень подвижны, и посмеяться могут, и шарм у них есть, и чувство юмора… Мне кажется, что можно было бы говорить не только о русской, но и об «австрийской душе». Подумал — и случайно увидел книгу Эрвина Рингеля, которая так и называется: «Австрийская душа» (Die österreichische Seele), чему очень обрадовался.
Говорят, что где-то в мире есть страны, руководство которых еще менее эффективно, чем в России. С доисторических времен в России не было эффективного правительства. Слова «эффективность» и «правительство» в России не совмещаются. Хотя, если посмотреть ближе, то это, оказывается, не так уж и плохо. Если от правительства ничего ожидать не приходится, то ты свободен действовать по собственному усмотрению. Австрийское понятие о свободе не совпадает с русским понятием «воля», которое трудно перевести на немецкий язык. Воля означает, что вы вольны делать, что хотите. Свобода подразумевает волю, ограниченную законом, — ненавистная мысль для русского вольнодумца. Заговорщики, убившие в XIX веке императора Александра II, назвали свое тайное общество «Народная воля». Они мечтали о воле для русского народа, а не о свободе.
Закон русские воспринимают как телеграфный столб: его нельзя перепрыгнуть, но можно обойти. Первая мысль русского после введения нового закона: как его обойти. Не имеет ни малейшего значения, о чем этот закон, потому что законы в принципе не могут быть полезными для рядового гражданина. Весьма часто русский нарушает закон, даже если в данном случае от этого никакой выгоды ему не будет. Он перейдет улицу на красный свет или в неположенном месте не потому, что спешит, а просто потому, что нарушать правила приятно. Строгость русских законов умеряется необязательностью их исполнения.
В этом плане австрийцы отличаются от русских: с одной стороны, они законопослушны до тошноты — будут в два часа ночи стоять на перекрестке перед красным светом светофора и ждать зеленого, хотя кругом ни машин, ни пешеходов нет. Но, с другой стороны, они привыкли за внешним благополучием скрывать растущее недовольство и жить двойной жизнью: одна для всеобщего обозрения, вторая — для личного пользования. В этом истоки противоречивого отношения австрийцев к власти — смеси подобострастия с презрением к тем, кто обличен властью. Австрийца нелегко склонить к нарушению вековых традиций. Всему новому австриец предпочитает давно привычное и многократно испытанное, и на предложение что-нибудь изменить вы услышите три варианта ответов:
Мы никогда этого не делали, поэтому и не будем делать.
Мы всегда так делали и не будем ничего менять.
Это так каждый может прийти и требовать всякую ерунду.
Пытливому уму австрийцев от природы присущ скептицизм. С одной стороны, они одержимы работой, а с другой — прекрасно понимают всю тщетность человеческих усилий.
У русских считается нескромным афишировать свои личные качества, свою образованность. Поэтому меня сначала шокировала графа в анкетах «Как вы оцениваете свои профессиональные качества?», или что даже на дверях квартир обязательно стоит титул владельца: магистр, доктор, профессор — подобное в России считается нескромным. Очень хорошо эту русскую черту характера выразил Борис Пастернак: «Быть знаменитым — некрасиво».
Чем австрийцы похожи на русских? Вы удивитесь: своей непунктуальностью. Это и в языке отражается. Русские, как известно, предпочитают обозначать время не точно, а приблизительно: «Заходи часов в пять» (а не «в пять часов»), «Позвони мне часа через полтора» и т. д. Они часто опаздывают, не отвечают на письма, забывают о своих обещаниях. А что касается австрийцев, то в одном венском путеводителе не без юмора написано, что в Вене считается неприличным приходить вовремя, а нужно задержаться на пять-десять минут. А задержка на академические пятнадцать минут считается нормой во время любого мероприятия.
Русские терпеть не могут богатых: все богатые — мошенники по определению. Как гласит русская пословица: «От трудов праведных не наживешь палат каменных». Если австриец встретит миллионера, его первой мыслью будет: «Какой это, должно быть, умный и способный человек!» Первая мысль русского в той же ситуации наверняка будет: «И где только этот мошенник столько нахватал?»
В связи с этим я вспомнил о том, что изобретатель динамита швед Альфред Нобель сделал в России свое громадное состояние, только от процентов с которого выплачивается с 1901 года Нобелевская премия. Немец Генрих Шлиман сначала стал миллионером в России, а потом уже стал известным открывателем Трои. А при Петре Первом, Екатерине Второй и других царях иностранцы приезжали в Россию тысячами и богатели.
Русских и австрийцев роднит еще и то, что и те и другие умеют посмеяться над собственными недостатками.
Один русский пьяница, два русских — драка, три русских — первичная организация партии.
Один англичанин — джентльмен, два англичанина — пари, три англичанина — парламент.
Один француз — любовник, два француза — дуэль, три француза — революция.
А в Австрии популярен следующий анекдот:
— Почему все бегут, словно на пожар?
— Соревнуются в марафонскам беге, — раздается ответ.
— Чего ради?
— Первому, кто придет к финишу, достанется ценный приз.
— Ага. А за чем бегут остальные?
Народ, который русские избрали в качестве мальчика для битья, — чукчи. Это крошечная народность, тихие и спокойные люди, живущие на Крайнем Севере страны, близкие родственники американских эскимосов. Почему именно чукчей выбрали для этой незавидной роли — загадка: в стране есть столько национальных меньшинств, о жизни которых русские не имеют ни малейшего представления! Крайне мало русских хоть раз в жизни видели живого чукчу. Но все-таки согласитесь, что само название народности звучит смешно: «чук-ча» (ср. у австрийцев Tschuschi — «Чуши», презрительная кличка, данная представителям балканских народов). Достаточная причина, чтобы над ними смеяться, правда?
В анекдотах про чукчей они изображаются как доверчивые, простодушные и невероятно тупые люди.
Чукотского писателя экзаменуют его именитые русские коллеги:
— Вы что-нибудь из Толстого читали?
— Нет.
— А из Чехова?
— Нет.
— А из Достоевского?
— Нет. Чукча — не читатель. Чукча — писатель…
Вооруженный чукча охраняет военную установку и видит приближающегося незнакомца.
— Стой! Стрелять буду!
— Стою!
— Стреляю!
У австрийцев мальчики для битья — бургенландцы, такие же тихие, спокойные и в общем-то добрые люди, но тоже, как и чукчи, изображаются как невероятно недалекие люди.
Бургенландцы хотят, наконец, завоевать космос.
Так как на луне уже были американцы, они решают полететь на солнце.
— А там не очень жарко? — спрашивает один из них со страхом.
— Конечно нет, — успокаивают его другие, — мы ночью там сядем.
Почему и русские, и австрийцы любят такие шутки? Быть может потому, что глубоко внутри они представляют на месте чукчей или бургенландцев самих себя? Ибо чукча или бургенландец — это, собственно, не народность, это состояние души.
У нас много общего…
А. Л. Бердичевский,
профессор Института экономических
связей Бургенланда
Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
