Осенью 1811 года в небе над Австро-Венгрией пролетела комета. Особенно хорошо ее было видно в городках и деревнях Бургенланда. Там, в коммуне Райдинг, стоял цыганский табор. Одна гадалка сказала тогда Адаму и Анне Марии Лист: это хороший знак, скоро у вас родится необыкновенный сын.
И она оказалась права. Пророчество гадалки сбылось: 22 октября 1811 года у Адама и Анны Марии родился сын, которого до сих пор знает весь мир. По церковным книгам он значится как Францискус, а в свете он известен как Ференц (или, на немецкий манер, Франц) Лист – гениальный композитор, музыкант, писатель, ученый, руководитель оркестра, дирижер и театральный режиссер. Единственный в своем роде пианист, чья энергичная и драматическая манера игры, на которую до сих пор равняются пианисты мира, – воплощение незаурядного актерского таланта.
Отец Франца был виолончелистом в княжеском оркестре семьи Эстерхази. Он был очень амбициозен и честолюбив – считал, что добился в жизни немногого и заслуживает большего, хотя и работа, и гонорары такого уровня могли в то время только сниться простым смертным. Отрадно видеть, что творческая неудовлетворенность жизнью Листа-старшего не стала почвой для комплексов и нелюбви к окружающим. Наоборот, он сумел перестроить свою жизнь и вложить как можно больше сил и любви в сына. В своем дневнике он писал о Франце: «Ты воплотишь в жизнь тот художественный идеал, который напрасно очаровывал мою юность».
Отец хотел сделать из сына как минимум второго Моцарта, поэтому пригласил в Райдинг лучших преподавателей игры на фортепиано, чтобы обучать мальчика, который с раннего детства демонстрировал потрясающие музыкальные задатки. Франц рано научился играть на отцовской виолончели, прекрасно импровизировал на органе и очень красиво пел в местном церковном хоре.
Детство в Райдинге оказалось необыкновенно благотворным для становления юного таланта. С одной стороны, Франц блестяще изучил «изнутри» немецкую церковную музыку, а с другой – оказался максимально погруженным в зажигательные венгерские мелодии. Синтез двух культур позволил ему заглянуть далеко за канонические пределы современной ему музыки и начать работать с кардинально новыми формами. Всю свою жизнь он с успехом осовременивал классическую церковную музыку, а близость к музыке синти и рома, кочующих через Бургенланд, сообщили его манере исполнения небывалую, зажигательную энергетику.
Современники впоследствии называли его «мастером фортепианного колдовства». Это сказалось и на необыкновенной популярности Листа, которая, надо сказать, совершенно не заразила композитора «звездной болезнью» и не испортила его характера.
А к десятилетию Франца его отец понял, что Райдинг стал тесноват для дальнейшего развития вундеркинда, и они оба переехали в Вену.
С 1821 года Лист занимался игрой на фортепиано у знаменитого Карла Черни. Поначалу Франц не понравился великому педагогу и теоретику музыки из-за худобы и физической слабости – Черни опасался, что у мальчика просто не хватит выносливости для полноценной учебы. Только взглянув на манеру игры Листа, Черни объявил, что будет давать уроки безвозмездно. Это дало Листу серьезную практику и фундаментальное знание технических возможностей фортепиано.
А теоретические знания юный Франц получал у уже пожилого Антонио Сальери, который тоже не брал с него денег. Тот посчитал своим долгом передать юному гению все то, чем владел сам. Вот что написал Сальери 25 августа 1822 года в письме Николаю (Миклошу) Эстерхази: «После того, как я случайно услышал мальчика Франческо Листа, прелюдирующего и играющего с листа на фортепиано, я был так поражен, что мне казалось, будто все это я вижу во сне».
Сегодня грустно думать о том, что несчастный Сальери – несмотря на многочисленные опровержения – вошел в историю музыки как отравитель Моцарта, а не как учитель Листа.
Сам Лист стремительно развивался и совершенствовался. Он начал давать живые концерты. Это стало сенсацией среди венской публики. Зрители пытались взобраться на сцену, чтобы прикоснуться к волшебнику или просто постоять с ним рядом. Дамы, и не только дамы, во время концертов падали в обморок от сильных, почти экстатических впечатлений. А во время одного из концертов сам Бетховен, человек замкнутый и нелюдимый, после блестящей импровизации прилюдно обнял и расцеловал Франца. Лист вспоминал об этом всю оставшуюся жизнь.
Говоря современным языком, он был блестящим шоуменом. Его импровизации, спонтанные на первый взгляд, были отточены до последней детали. Благодаря этому Лист смог вытащить мелодии, исполняемые на фортепиано, из «камерной» скорлупы – музыка, которой ранее наслаждались избранные, теперь стала радостью для любого простого смертного…
Несмотря на блестящий успех в Вене, Лист не останавливался на достигнутом и в 1823 году вместе с отцом переехал в Париж, чтобы поступить в консерваторию. Однако туда принимали только французов, и Францу в поступлении было категорически отказано.
Несмотря на отказ, Лист остался в Париже. Отец организовывал ему концертные выступления и частным порядком нанял педагогов из той же консерватории – дирижера Фердинандо Паэра и профессора Антонина Рейха.
В Париже Франц превратился из исполнителя в композитора и начал сочинять для своих выступлений собственные этюды. А в 14 лет он написал оперу «Дон Санчо, или Замок любви», которая позже, уже в 1825 году, с необыкновенным шармом и блеском была поставлена в парижской Grand-Opera…
Однако необыкновенная популярность психологически изматывала и самого маэстро, и его отца. В 1827 году они оба отправились в оздоровительных целях на море. Для Адама Листа эта поездка стала последней – он умер от пневмонии, которую не вынес истощенный организм. А сын впал в глубокую апатию и перестал концертировать.
Из затвора Франц вышел только в 1830 году. Это год Июльской революции. Лист горячо приветствовал призывы к социальной справедливости, у него возникла идея «Революционной симфонии». Он снова активно концертировал и знакомился с интересными людьми. В круг его общения теперь входили две музыкальные легенды – Гектор Берлиоз и Никколо Паганини.
На Листа того времени оказал колоссальное влияние и Фредерик Шопен, который, в свою очередь, многие годы относился к Францу очень скептически. Шопен видел в Листе гениального исполнителя, но не композитора. И только в 1833 году он изменил свое отношение и среди прочего написал: «Я хотел бы похитить у него манеру исполнения моих собственных этюдов».
Также среди его знакомых был весь свет творческой интеллигенции Парижа – Александр Дюма, Виктор Гюго, Альфред де Мюссе, Жорж Санд. Через последнюю в начале 30-х годов Лист познакомился с любительницей современного искусства графиней Мари д’ Агу. В 1835 году под влиянием пылкого романтического чувства к Листу она рассталась с мужем и вместе с композитором уехала в Швейцарию.
Так начался еще один этап в творчестве Листа, который впоследствии отразился в фундаментальном сборнике пьес «Годы странствий».
В Швейцарии Лист и Мари д’Агу обосновались в Женеве и время от времени жили в альпийских деревнях. В Женеве Лист преподавал в консерватории и работал над теоретическим трудом «Методы фортепианной игры». В деревнях композитор создавал наброски для новых этюдов.
Чуть позже, в 1837 году, Лист начал новый по тем временам проект. Вместе с женой и дочерью он переехал в Италию, где впервые в истории играл сольный концерт – это революционное решение провело окончательную границу между салонными и концертными выступлениями.
Между 1842 и 1848 годами Лист несколько раз объезжал Европу. Путешествия во многие страны – в том числе в Испанию, Португалию, Турцию и Россию – дали ему колоссальный ресурс и новый импульс.
В России игрой Листа были потрясены Стасов и Серов. Глинке Лист не нравился, зато сам Лист был впечатлен «Русланом и Людмилой» до такой степени, что создал фортепианную транскрипцию знаменитого «Марша Черномора». Связи Листа с Россией были очень сильны: он переписывался с композиторами знаменитой «Могучей кучки», а впоследствии издал в Европе сборник избранных отрывков из русских опер.
Однако постепенно Лист с горечью стал признавать, что слушателю куда интереснее прослушать попурри из модных мелодий, чем соприкасаться с шедеврами классики. Он прекратил активную деятельность, разорвал отношения с д’Агу и уехал на родину. Так заканчиваются в действительности и воплощаются в музыке его «Годы странствий».
Австро-Венгрия встретила Листа как триумфатора. В Вене к нему подошел давний конкурент Сигизмунд Тальберг и публично признал превосходство Листа.
А Лист, вдохновленный патриотическим подъемом венгерского народа, стал его ярким выразителем в музыке. На его концерты венгерская аристократия приходила в национальных костюмах. Именно там начало зарождаться освобождение Венгрии от имперского гнета династии Габсбургов.
Параллельно композитор работал в театре Веймара. Там возник новый жанр романтической музыки, которая теперь была не просто музыкой, а синтезом поэзии, живописи и драматурги. В Веймаре, среди прочего, Франц написал сонату си минор, пятнадцать из девятнадцати Венгерских рапсодий и Гранскую мессу.
Под управлением Листа на сцене Веймарского театра были поставлены 43 оперы, причем восемь из них стали мировыми премьерами. К их исполнению Лист приурочивал публикации пояснений и статей. Он устраивал не только собственные мастер-классы (что было совершенно новым явлением того времени), но и активно поддерживал композиторов-новаторов – организовывал «музыкальные недели», отдельно посвященные творчеству каждого из коллег-современников. Благодаря такой борьбе с устоявшимися, косными формами музыки Лист донес до широкого круга слушателей произведения многих композиторов, которые раньше можно было услышать только в светском салоне или на частной вечеринке. Он превратил Веймар из маленького городка в один из культурных центров Германии. Однако публика не понимала Листа, и концерты посещались все меньше…
Положение композитора осложняла и его новая любовь, Каролина Елизавета Ивановская, в замужестве Витгенштейн. Она познакомилась с композитором еще в 1847 году, но, несмотря на крепкие чувства, они так и не смогли узаконить свои отношения, поскольку бывший муж не давал ей развода. А в то время отношения, не узаконенные церковью и ведомствами, бросали серьезную тень на репутацию любого человека.
Так и не получив разрешения на венчание, Лист и Витгенштейн до конца жизни оставались привязанными друг к другу, но такая привязанность не сулила ничего хорошего и не имела никаких перспектив.
В 1865 году Лист принял малый монашеский постриг, и теперь в сферу его интересов входила только церковная музыка.
Его дочь, Козима Лист, продолжала устраивать музыкальные фестивали в Веймаре и приглашала на них отца. На одном из таких мероприятий в 1886 году Лист простудился. Впоследствии простуда перешла в воспаление легких. Ему становилось все хуже…
19 июня 1886 года он в последний раз сыграл концерт и через двенадцать дней умер.
А наследие Листа уже третий век с нами. Столько невозможно успеть за одну жизнь, и все-таки, оказывается, возможно…
Семен Кузнецов, г. Вена
