Сложные задачи могут занять много времени, невозможные — чуть больше.
Андре А. Джексон, борец вольного стиля
Мое знакомство с Элеонорой Дюпуи состоялось в июле 2017 года. Она прочитала мою статью в одном из самых лучших русскоязычных журналов в Вене, в которой я рассказала об успешном поиске родственников русского парня из города Шахты Ростовской области, погибшего в Австрии в июле 1945 года, и написала мне письмо.
Именно тогда я впервые услышала о «русских детях», а еще, по-другому – о «детях оккупантов», «детях чертополоха», «детях войны». Но сама Элеонора всегда называет саму себя и этих детей, рожденных в Австрии и Германии после победы от солдат и офицеров Красной армии, «детьми освобождения», и никак иначе.
Виталий Семенов – один из самых известных военных историков-генеалогов России включил историю поиска отца Элеоноры Дюпуи в Альманах ГЕНЭКСПО-2 (стр. 283. Поиск пятый. РЕБЕНОК ОСВОБОЖДЕНИЯ).
Так быстро, как могла, я ответила на письмо Элеоноры, поехала в Вену, встретилась с ней и подробно расспросила ее обо всех известных ей сведениях об отце. Кроме того, получила в подарок ее книгу «Я найду тебя, отец!» с автографом автора, потом купила немецкую версию этой книги «Befreiungskind. Eleonore Dupuis», просмотрела в интернете электронные версии газет, видео и все доступные материалы по этой теме.
И начала поиск.
ОПРЕДЕЛЕНИЕ ОТПРАВНЫХ ТОЧЕК ПОИСКА
Технология поиска пропавших без вести на войне и отцов «детей освобождения», внезапно исчезнувших после 1945 года с места службы и из жизни их австрийских и немецких матерей, кардинально отличается: в первом случае решается вопрос – ГДЕ искать? – и поиск начинается с архивов; а во втором – КОГО искать? – и поисковику вначале предстоит многотрудный и, к сожалению, иногда безуспешный, интеллектуально-логический поиск.
Конечно, в процессе поиска придется еще не раз и не два обращаться в архивы, но первый шаг – определить отправные точки. И это должны быть только неоспоримые ФАКТЫ: дата рождения ребенка, место рождения и место встречи родителей, имя и фамилия (хотя бы примерное произношение или написание), описание внешности (фото), возраст (хотя бы оценочный), особые факты и обстоятельства знакомства, развития отношений и история исчезновения отца ребенка из места пребывания.
Таким образом, сначала я обратилась к описанию разговора с мамой из книги Элеоноры Дюпуи «Я найду тебя, отец!», потому что именно здесь содержатся все главные факты, которые стали известны дочери от матери, легшие в основу поиска.
Вот они вкратце:
1. Мама Элеоноры познакомилась с Михаилом в начале лета 1945 года у забора их сада, где она, как обычно, работала. Михаил был с другом. Солдаты попили воды, взяли немного фруктов и ушли.
2. На следующий день Михаил пришел снова и принес хлеб, который завернул в тканевую салфетку. Также потом при каждом визите приносил продукты, сколько мог.
3. Характеристика Михаила и рассказ об их отношениях из уст мамы звучали так:
Он предложил ей помочь в саду. Штефани обрадовалась, потому что тяжелой мужской работы в саду всегда много. Позднее он помогал в ремонте квартиры, которая пострадала от бомбы, упавшей на соседний дом.
Немного говорил по-немецки (скорее всего – понимал некоторые немецкие слова).
Фамилия Михаила звучала примерно как Громан или Гроссман.
На вид Михаил был среднего роста, с каштановыми волосами и карими глазами. «Такой, как ты, – сказала мать, а потом добавила в ответ на вопрос дочери, похожа ли она на отца? – Да, похожа немного». Элеоноре было в то время 9,5 лет. Возраст Михаила мама Элеоноры оценила не моложе 30 лет (дословно: «он был на шесть лет моложе меня», маме было 36 лет).
Мама отметила в атласе город Калинин (Тверь), в котором жил Михаил, по крайней мере, до войны.
Дальше цитата из книги «Я найду тебя, отец!»:
«Однажды он забежал, чтобы проститься. На голени у отца была рана, которая оказалась гораздо опаснее, чем выглядела поначалу, рана никак не заживала. Положение стало опасным, его срочно должны были доставить в госпиталь. Он успел зайти проститься и сказал, что в худшем случае ногу придется ампутировать. Все случилось очень быстро, даже стремительно.
– Он знал, что я появлюсь? – спросила я.
– Нет, думаю, нет, я была только на втором месяце беременности».
День рождения Элеоноры – 20 апреля 1946 года, значит, мама забеременела где-то в середине июля, второй месяц беременности – до середины сентября.
Проанализировав все вводные, я выстроила факты в определенном порядке, и уже почти не оставалось сомнений в том, что Михаил в то время мог находиться только в одном из госпиталей, располагавшихся в городе Санкт-Пёльтене. Этот вывод был сделан на основании следующих фактов:
} прежде всего, Михаил имел ранение, и Штефани видела его рану;
} он приходил часто для работы в саду, а потом ремонтировал квартиру. Такие работы требуют немало времени, за полчаса с ними (да еще плюс время на дорогу) ну никак не управиться.
Никто – ни рядовые, ни младший офицерский состав не смогли бы покидать расположение воинской части без разрешения, тем более на достаточно продолжительное время, иначе можно было поплатиться не только свободой, но и самой жизнью. Этот драконовский закон действовал четко. А вот уходить из госпиталя в свободное время не составляло никакого труда.
Пребывание отца Элеоноры именно в госпитале, а не в действующей воинской части подтверждает и тот факт, что он приносил хлеб в салфетке из ткани. Такие салфетки были в каждой австрийской семье, но в солдатской столовой их трудно себе представить. По моему предположению, их могли использовать австрийки, которым удалось в то время устроиться на кухонные работы в советские госпитали. Также приносить хлеб при каждой встрече из солдатской столовой, я считаю, совсем не просто. Откуда можно было его взять в то голодное время? Собирать оставшиеся куски со столов? Вряд ли что-то «лишнее» там залеживалось, потому что все продукты были строго нормированы, а хлеб был большим дефицитом. А потом ведь как-то нужно было незаметно вынести продукты из столовой и за пределы воинской части. В госпитале же еду могли приносить прямо в палаты, поэтому можно было сэкономленный хлеб завернуть в салфетку и потом взять его с собой.
Итак, после всестороннего анализа совокупности фактов мною была принята к разработке следующая версия: отец Элеоноры летом 1945 года находился в одном из госпиталей 4-й гвардейской общевойсковой армии в городе Санкт-Пёльтене. Тогда передо мной встал сложнейший вопрос: а возможно ли это в принципе? Прежде чем приступить к дальнейшим шагам, я тщательно изучила историю 20-летнего поиска отца самой Элеонорой.
ПОСЛЕДНИЙ «КАНДИДАТ В ОТЦЫ»
Впервые Элеонора Дюпуи задумалась о возможности найти своего русского отца еще в 1995 году, а с 2000-го уже искала его настойчиво и постоянно. Многолетние поиски хоть и были безрезультатными, но не бесполезными. К лету 2017-го в личном архиве Элеоноры были сотни листов запросов и ответов из разных учреждений. В этой гигантской многолетней работе имелся великий смысл – следующий поиск начинался не на пустом месте.
На сайте «Память народа» я отыскала мужчин по имени Михаил, призванных на войну из Калининской области, и внимательно изучила список. Работа шла быстро, потому что я пропускала кандидатов несоответствующего возраста, с несозвучными фамилиями, а также Громовых и Гроссманов, поскольку эти персоналии уже были изучены до меня. Работа подходила к концу, как вдруг мое внимание привлекла персона Хромова Михаила Сидоровича 1912 года рождения, уроженца деревни Ново-Викторово Оленинского района Калининской области, призванного Ново-Промышленным РВК города Калинина в июне 1941 года.
Михаил Хромов был отважным парнем, поскольку на сайте имелись три наградных листа: на два ордена Красной Звезды и орден Великой Отечественной войны II степени, который ему был вручен 11 мая 1945 года.
– Ого! – возликовала я. Значит, остался жив, встретил победу и, возможно, – свою австрийскую любовь.
Наградные листы – это кладезь информации! Мне удалось найти следующие бесценные сведения:
1. Михаил Сидорович Хромов родился в 1912 году в деревне Ново-Викторово Оленинского района Калининской области, значит, летом 1945 года ему было около 33 лет, семейное положение – холост.
2. Михаил Хромов служил в Красной армии до начала войны – с октября 1937 до мая 1940-го; в действующей армии – с 15 сентября 1941 года; участвовал в Сталинградской битве. На Сталинградском фронте 23 октября 1942 года Хромов был тяжело ранен и находился на лечении в эвакогоспитале № 3453 в городе Энгельсе Саратовской области до мая 1943 года.
3. После излечения продолжил свой боевой путь в составе 3-го ВДАП (воздушно-десантного артиллерийского полка) 2-й ВДД (воздушно-десантной дивизии) с мая 1943 года и по крайней мере до 15 апреля 1945 года (дата последнего наградного листа) в должности командира отделения связи 6-й артиллерийской батареи в звании старшего сержанта.
4. В июне 1944 года был принят парткомиссией 2-й ВДД в члены ВКП(б).
Теперь у меня на руках оказалось огромное количество очень важной информации, но в ней не было главного – доказательства того, что Михаил Хромов с начала лета до начала сентября 1945 года действительно находился в госпитале города Санкт-Пёльтена.
Вторая воздушно-десантная дивизия, в которой служил Хромов, окончила войну 11 мая 1945 года, и ее штаб был расквартирован в Чехии, в городе Летовице, что в 106 км от границы с Австрией. Да, это недалеко. Но как же он мог оказаться в одном из госпиталей 4-й армии 3-го Украинского фронта в Австрии, если его дивизия входила в состав 18-й армии 4-го Украинского фронта и после победы была расквартирована в Чехословакии?
А судьба 2-й ВДД, как потом выяснилось, была следующей (сведения из Википедии):
«11 мая 1945 года 2-я гвардейская воздушно-десантная Проскуровская ордена Суворова дивизия закончила боевые действия, выполняя боевую задачу по уничтожению и пленению разрозненных групп противника. В это же время по халатности было утеряно боевое Красное Знамя дивизии». И именно этот факт стал причиной того, что 2-я ВДД, единственная из всех воздушно-десантных дивизий, принимавших участие в войне, была расформирована 27 июня 1945 года. Личный состав и материальная часть дивизии были переданы 50-й стрелковой дивизии, которая 3 июля 1945 года начала движение из Польши на Украину, в район Кривого Рога.
На основании Директивы Ставки ВГК № 11096 от 29 мая 1945 года произошли следующие важнейшие события, имеющие прямое отношение к нашему поиску:
1. 10 июня 1945 года была образована Центральная группа войск (ЦГВ) со штабом в районе Вены (командующий – маршал Конев), которой были подконтрольны территории Чехословакии, Венгрии и Австрии.
2. Согласно Директиве Ставки № 11097 от 29 мая 1945 года, 2-я ВДД ушла 6 июня 1945 года в пешем строю со всеми армейскими частями усиления, тыловыми частями, учреждениями и наличными запасами из места первичной дислокации в Польшу.
3. Раненые, которые все еще находились на этот момент в армейских госпиталях, естественно, не могли принять участие в 10-дневном переходе из района дислокации 2-й ВДД (Летовице, Чехословакия) в Пшемысль (Польша), поскольку еще не закончили лечение. Поэтому они были переведены на долечивание в другие госпитали вновь образованной ЦГВ, в том числе и в Санкт-Пёльтен в Австрию.
Окончание в сл. номере.
Нина Вебер, Австрия
